Каждый гильдиец бесконечно влюблён в небо.
Устроила в твиттере акцию "выбери непереведённую книжку по феям - я переведу оттуда рэндомный отрывок", несу сюда результаты первого тура. Чтобы не потерялось.
The Loch and Lin and the Brood of Fachan (история из Isle of the Mighty, глава про Шотландию)The Loch and Lin and the Brood of Fachan (история из Isle of the Mighty, глава про Шотландию)
Поселение Archiemore не тянет на мегаполис, зато предоставляет возможность добраться до самых высоких пиков Шотландии, высота которых доходит до 920 футов. Виды и ветра такие, что захватывает дух. В западной части городка на дороге, ведущей в холмы, стоит паб — он называется Loch and Lin, владеет им предводитель клана Wrath. Шимус может доказать, что богганы хорошо справляются с устрашением, если прикладывают к этому усилия.
Однажды клан Wrath позвал потолковать кланы Skerray и Fionavon. Я выкладывался по полной, играя той ночью. Паб заполонили в основном богганы, но порядком было и сатиров, и нокеров, и даже несколько слуагов, эшу и красных шапок.
Как обычно, после очередного выступления я вышел подышать воздухом. Перепрыгивая каменную изгородь, я заметил, что за мной тащится старая красная шапка — один из тех, что я видел у стойки. Он опирался на клюку, и я своими глазами видел, как до этого он налегал на выпивку. Я повернул было назад, но тут он прыгнул на меня — он преодолел расстояние между нами в одно мгновение! Я успел увидеть серебряную вспышку от его клюки, а потом — темнота.
Очнулся я нагим и покрытым кровью. То есть, я подумал было, что это была кровь, но потом её запах достиг моих ноздрей, и меня осенило — это был соус барбекю! Голова гудела, вокруг скакали красные шапки, пляшущие, поющие и дерущиеся. Трое или четверо готовили гигантскую металлическую корзину размером, как я прикинул на глаз, как раз для барда. Другие плескали кровью и мочились на плоский камень, стоящий у огня. На камне была грубо вырезана фигура с гигантской головой, одним глазом, одной пастью, полной клыков, и одной чудовищной рукой.
Я попытался очистить сознание. Мои способности позволяют контролировать ритмы моего тела, но магия фей ненадёжна. Наконец я сумел обратиться к самой Песни Времени и замедлить темп этой вечеринки до тех пор, пока окончательно не приведу мозги в порядок. Тогда-то я увидел копья. Они проплывали над моей головой и впивались в зады красных шапок, мочившихся на своего идола. Ещё два попали в корпус и одно в горло тому, кто исполнял замедленный пируэт, и кровь веером брызнула из его ран и попала в огонь. Красные шапки всё ещё не разобрались, что происходит. Прежде, чем они опомнились, Шимус и группа бойцов из всех трёх кланов — Wrath, Skerray и Fionavon — оказались среди них. Красные шапки не разбежались в страхе, но те, кто поумней, поняли, что уже проиграли, и отступили.
Я восстановил Течение Времени, и ко мне подошёл Шимус.
-Проклятье, - сказал богган, - я ангажировал тебя на весь вечер и рассчитывал больше, чем на один сет!
Мой рот всё ещё был заткнут, но, думаю, он уловил всё, что я хотел сказать. Шимус наклонился и разрезал лоскутья моей одежды, которыми меня связали.
-Кроме шуток, парень, ты счастливчик. Мало кому удаётся пережить приглашение на ужин от Отродий Фахана (Brood of Fachan). Теперь нам пора уходить. Они или их хозяин, химерический кошмар, с которым мне не хотелось бы столкнуться, могут скоро вернуться. К тому же мы далеко от дома, а они знакомы с Тропами Уоллеса так же хорошо, как и я — они утащили тебя почти в Инвернесс. Я знаю, что тебе можно доверять, но все не-Китейны могут проходить по этим тродам только с завязанными глазами.
И мы пошли по тропе; к счастью, я был рождён и рос нагим, иначе это был был бы неловкий опыт. Один из парней завернул меня в свой килт, и мы довольно долго трусили по вереску.
Потом я услышал, как Шимус произнёс «Обходи камень, Килбрайд», а затем — прекрасный звук, напоминающий скрип двери, за которой встречает тебя твоя мать, смешанный со звоном дверного колокольчика, когда ты знаешь, что это пришёл твой возлюбленный. Когда мы прошли дальше, я согрелся, а вскоре почувствовал, как будто ступаю по пуховой перине. Клянусь, я слышал шёпот вокруг. К сожалению, всё это быстро закончилось, и мы вступили на каменистую дорогу. Пару минут спустя повязка с моих глаз была снята, и я увидел, что рядом стоит обнажённый сатир, который явно рад меня видеть.
- Спасибо за килт.
- На здоровье. Моё имя Килбрайд, - представился он с поклоном.
Я не заметил больше ни одной феи поблизости. Этот вечер был бы полностью провальным, если бы Килбрайд не предложил очистить меня от соуса. Люблю вежливых фей.
***
Праздники Королевства Ив (отрывок из Kingdom of Willows)Праздники Королевства Ив (отрывок из Kingdom of Willows)
Китейны Королевства Ив отмечают все главные и известные праздники подменышей и большинство не самых известных тоже. Вдобавок у подменышей-южан есть собственные торжества, дающие возможность восславить Грёзу и собрать Гламур.
Котильоны (Церемонии Благословения)
Котильоны служат той же цели, что и балы дебютанток у смертных, вводящие молодых людей надлежащего возраста в общество — чтобы отпраздновать Благословение и знакомство с новыми подменышами как с полностью оперившимися членами общества фей. В большей части Королевства Ив подобные балы проводят раз в год в каждом из доменов; на этих вечерах обществу подменышей представляются недавно найденные Китейны, прошедшие период адаптации. Эти светские съезды обычно проводят в мае и июне, конкурируя с балами дебютанток смертных, и варьируются от исключительно формальных мероприятий, представляющих новых ши, до гораздо менее изысканных вечеринок в меньших по размеру или простолюдинских фригольдах.
День скачек и бал Прикнесс.
В первую субботу мая в Герцогстве Голубой Травы проходит особое мероприятие. Китейны со всего Королевства Ив, особенно те, кто держит лошадей, собираются на Черчиль-Даунс (Churchill Downs, ипподром), чтобы отдать должное забегам на Кентукки Дерби. После этого герцог Араби (Araby) устраивает день открытых дверей в своём фригольде, и там, в Ближней Грёзе, организуется химерическое Дерби Голубой Травы и выставка последних достижений в разведении волшебных скакунов.
Две недели спустя в Герцогстве Чесапик та же компания Китейнов-любителей лошадей отправляется на Пимлико Рейс Корс в Балтиморе к скачкам Прикнесс Стейкс. После они перемещаются во фригольд Герцогини Елены-Анастасии, чтобы принять участие в ежегодных Балу и Скачках Прикнесс. И здесь снова происходят соревнования между волшебными скакунами на специально проложенном в Ближней Грёзе треке.
Похороны.
Подменыши Юга, в отличие от многих других Китейнов, находят своё очарование в похоронах. Тщательно разработанные мемориальные службы и бдения дают подменышам возможность собраться вместе и помянуть друзей, ушедших в Грёзу или потерявших с ней связь. Подобные церемонии обычно полны Гламура от прочувствованных слов цветистых надгробных речей. К тому же многие Китейны, участвующие в подменышевских похоронах и бдениях, обретают частицы памяти о своих прошлых жизнях, как в смертном мире, так и в Аркадии.
Герцогство Нового Орлеана по праву носит титул Похоронной Столицы Конкордии. Герцогиня Лизетта обеспечивает всем своим «уходящим» подданным эффектные проводы в Нью-Орлеанском стиле — с джазовым оркестром и профессиональными плакальщиками. Некоторые подменыши из других областей даже подают прошения самопровозглашённой Королеве Вуду Нового Орлеана о возможности провести свои похороны в её владениях.
Несмотря на обычную склонность ши увиливать от похорон и отказываться признавать неизбежность собственной смерти, многие из ши Юга не только регулярно посещают похороны других подменышей, но также занимаются приготовлениями к своим собственным, веря в то, что таким образом они возродятся к новой жизни в Королевстве Ив. («Лучше родиться простолюдином в Южной Грёзе, чем аристократом в землях янки».)
Прочие праздники
Во всём Королевстве местные праздники и фестивали позволяют подменышам собираться вместе и демонстрировать свои таланты или просто наслаждаться проявлениями своей волшебной сущности. Праздники, организованные по поводу спортивных мероприятий, например, университетских футбольных матчей и профессиональных гоночных заездов, вдохновляют фей устраивать пикники на багажнике, химерические гонки и заезды с монстрами в Ближней Грёзе. Олимпийские торжества в Атланте дали блестящую возможность Королю Мейлиджу провести серию празднеств по всему Королевству Ив, что принесло ему репутацию гостеприимного и щедрого на подарки хозяина.
Местные торжества, в которых участвуют Китейны, обеспечивают подменышей Юга праздниками на любой вкус — ежегодный Фестиваль Рассказчиков в Джонсборо, Теннесси; Фестиваль Сполето в Чарльстоне; Фестиваль Галлах в Бофорте, Южная Каролина — все они прославляют местные традиционные искусства, ремёсла и культуру. Выпускная Неделя в Аннаполисе, Мэриленд, служит для посвящения в рыцари достойных ши из близлежащих владений. Многие Южные штаты проводят Кельтские фестивали, также привлекающие множество подменышей, и аристократов, и простолюдинов. Также по всему Югу проходят Фестивали Ренессанса, обычно занимающие несколько недель к ряду в течение лета. Многие подменыши работают на таких фестивалях, тогда как многие просто наслаждаются ими. Некоторые даже нанимаются поединщиками, сочетая радость от дуэлей с удовольствием от окружающего антуража.
***
Ирргартен: Замысловатый Узел (Irrgarten: the Labyrinthine Knot) (отрывок из Dreams and Nightmares)Ирргартен: Замысловатый Узел (Irrgarten: the Labyrinthine Knot) (отрывок из Dreams and Nightmares)
В: Как долго можно следовать за извивами Узла, прежде чем выйдешь с другой стороны?
О.: Вечно!
Загадка Кошачьей Колыбели
В месте, где встречаются и пересекаются извилистые троды — именно там вы найдёте Ирргартен. Это королевство является и истоком, и средоточием грёз о блуждании запутанными, ветвящимися путями — неважно, предстают ли они в виде коридоров каменного лабиринта, нитей кошачьей колыбели или разросшихся плетей дикой ежевики — всё это лики Ирргартена. Любой, кто приходит сюда намеренно (желая обучиться искусству тродов или в поисках другой мудрости) должен помнить о возможности никогда не найти обратной дороги. Те несчастные, которые попадают сюда случайно, обречены, если только удача и смекалка не сопутствуют им в равной степени.
Сам Ирргартен представляет собой просторный, по всей видимости круглый лабиринт, образованный узкими тропинками между высокими густыми живыми изгородями. Эти изгороди, или «Колючки», в большей части лабиринта одичали, образовав колючие навесы или даже полностью блокируя тропинки. Многие Мечтатели отмечали тот факт, что покуда все изгороди зелены и пышны, ничто другое не может прорасти в Ирргартене. Тропинки и редкие прогалы между стенами покрыты мелкой белой пылью, которая не просто бесплодна, но и явно ядовита для растений и других живых существ.
Каждый коридор Ирргартена- это трод, который может тянуться в лабиринт откуда угодно и тянется отсюда дальше. По коридорам там и сям бродят Мечтатели и заплутавшие химеры в поисках Ока Танца (the Eye of the Dance), легендарной комнаты в центре лабиринта, где в безопасности хранятся все секреты Грёзы. Говорят, в Оке хранятся уникальные книги, написанные на языке Глубоких Грёз, что легко забыть, и что эти книги содержат ключи к Аркадии. Также говорят, что в центре это комнаты бездонный круглый колодец, чьи воды даруют Сиохайн бессмертие, а всем остальным — блаженство и свободу от Банальности. Если кто-нибудь и достигал Ока Танца, то он не заявлял об этом открыто. Наиболее вероятно, что это Раскол туго сплёл и без того запутанные троды Ирргартена, образовав из них непроходимый узел путей, которые никуда не ведут, но никогда не кончаются.
Выходы из лабиринта
Вихляющие коридоры лабиринта могут вывести путешественника в любую точку Грёзы (исключая только Аркадию), если у него будут время и силы на их исследование (или достаточно хороший учитель).
С другой стороны, согласно знаниям/принципам Грёзы (dream lore), если путешественник сможет найти путь из лабиринта, не ведущий в иное королевство, он увидит бесконечную белую пустыню, бесплодную и безликую. Возможно, это к лучшему, что никто из попадающих в Ирргартен до сих пор не нашёл (или не сделал сам) такого выхода. Все, кто пытался, находили только бесконечные ветвящиеся коридоры и либо сошли с ума от разочарования, либо отступились, либо до сих пор ищут. Так как Колючки в этой белой пыли растут быстро, вполне возможно, что лабиринт разрастается и со временем займёт всю внешнюю пустыню.
Срубить, поджечь или взобраться на Колючки, чтобы «схитрить» и найти короткий путь через лабиринт возможно. Этот подход абсолютно приемлем в Ирргартене, и даже бесстыдно быстро растущие изгороди нуждаются в некотором времени, чтобы уничтожить следы разрушений, нанесённых поколениями потерянных и отчаянных Мечтателей. Всё королевство покрыто глубокими шрамами, выжженными пятнами и вырубленными через Колючки «тоннелями». Большинство этих модификаций, кажется, только делают Ирргартен ещё более запутанным и затрудняют навигацию.
Конструкция Легенды (Legendary Framework)
Ирргартен является Колыбелью Дома Эйлунд (the Hearthland of the Eiluned), одной из самых больших загадок мира фей и одним из мест, где только феи могут видеть правду. По существу Ирргартен является извивающимися кольцами Мирового Змея, витиеватыми тропами во чреве чудовища, завязанным в узел сердцем мира, лежащим в центре перекрёстков всех тродов.
Таков Лабиринт, однако это место нельзя назвать ни злым, ни безумным. В узелковом орнаменте и геометрии переплетений здесь предстаёт само Полотно Дан. Это Кошачья Колыбель. Как место-являющееся-точкой-схождения-тродов, Ирргартен лучше всего описывается при помощи систем тродов, наиболее эффективно к нему ведущих: Классики (Hopscotch), Лабиринт Дедала (the Labyrinth of Daedalus), Садовый Лабиринт (The Hedge Maze) (и его спонтанно возникающие отражения, Круги На Полях). В центре Ирргартена находится бездонный колодец, откуда в Лабиринт можно вытянуть что угодно (извне или изнутри Лабиринта).
Хотя различные чародеи, знатоки тродов и бродяги, время от времени проходящие Ирргартен, в определённой степени известны в своих кругах, они в лучшем случае временные посетители королевства. Остающиеся надолго гости часто сходят с ума, присоединяясь к различным апокалиптическим культам, сформировавшимся среди бродяг лабиринта. Остальные просто идут, пока не истают. Следуя мифологиям этих культов лабиринта, когда-то поблизости от тайной комнаты в центре лабиринта жил минотавр. Если это действительно так, то он должен был быть устрашающим, поскольку большинство бродяг кажутся смертельно напуганными и спасаются бегством, едва заслышат малейший знак его приближения.
***
отрывки из Китбука ПаковФредерик Храбрый
Во время Войны Соответствия многие паки прославились храбростью и самоотверженностью, но никто из них не сравнится с Фредериком, паком-мышью. Ближе к концу войны ши научились защищать свои встречи от подглядывания и подслушивания, устраивая их либо в хорошо просматривающихся, либо, наоборот, плотно закрытых местах, так что никакой пак не мог подобраться к ним достаточно близко, чтобы узнать их планы. Однако Фредерику удалось найти опасное, но верное решение. Он обращался к своему мышиному обличью и поджидал неподалёку от места встречи. Как только мимо проходил лорд или леди с развевающимся подолом плаща или платья, он прыгал и устраивался в складках ниспадающих одежд. Таким образом он сумел прокрасться на множество вражеских тайных встреч.
Однажды ночью Фредерик висел на плаще лорда Перегрина, пока тот разъезжал по всему Бостону, встречаясь со своими союзниками. Скачка была изматывающей - лорд гнал коня между точками встреч, а Фредерик отчаянно цеплялся за плащ, который трепал ветер. К исходу ночи его маленькие коготки кровоточили, а голова шла кругом. Когда миссия была завершена, Фредерик соскочил с полы плаща и помахал товарищам, следовавшим за ним на отдалении всю ночь и ожидавшим снаружи, пока он собирал информацию. Он передал им полученные сведения. К сожалению, как только истерзанный и ослабевший Фредерик повернул к дому, его повело, и он оказался прямо перед лошадью лорда Перегрина. Та испугалась и растоптала его.
Норы в Грёзе (Dream-Burrows)
Отдельные паки ещё пытались как-то выкручиваться во время Междуцарствия, но прочих достижения Индустриальной революции — исчезновение лесов и лугов, загрязнение рек и озёр, появление в воздухе летающих машин — повергли в уныние и обратили в бегство. Оно заняло несколько десятилетий, но в конце концов многие паки дезертировали. Устроившись в Норах в Грёзе, паки впадали в спячку или создавали отдалённые подобия социального строя Аркадии. В мире смертных остались единицы. Так продолжалось до самого Воссоединения.
Среди оставшихся в мире Осени паков большинство было котами, собаками, кроликами и крысами. Эти феи были либо слишком независимыми, либо, напротив, слишком привязанными к своим смертным семьям, или же слишком территориальными, чтобы уйти; именно эти виды стали привычными для подменышей, и с течением времени практически все забыли, что существуют и другие виды паков. Мир менялся, менялись мечты людей, а вместе с ними менялись и паки. В наибольшей степени это относилось к тем, кто выбрал остаться в мире людей, кто каждый день контактировал со всё более урбанистическими грёзами человечества.
На протяжении первой половины ХХ века, когда мир становился всё меньше и всё сложнее было затеряться в нём, люди меняли его ради своих эгоистичных прихотей, и тесно связанные с землёй паки менялись тоже. На смену двуколкам приходили первые автомобили, а на их место заступали спортивные авто, способные развить скорость до 60 миль в час за секунды. Небеса наполнялись аэропланам, а затем и реактивными самолётами. Человеческая популяция разрасталась, природа несла тяжёлые потери, а паки оказались окружены бетоном и решётками. Они приспосабливались или гибли.
Несмотря на то, что Исход Паков, как некоторые называли их эвакуацию из мира смертных, легко можно было счесть трусостью, истинная причина была гораздо сложнее. Хватка развивающихся технологий ощущалась паками куда сильнее, чем представителями других китов. Механизмы и сооружения смертных наносили удар в самое их сердце: по лесам, полям, рекам, морям и воздуху. Технологии оказались полностью противопоставлены животному миру, подчиняя его и выселяя на самые задворки как реальности, так и мифов. Неожиданно оказалось, что животные — это не более чем досадные помехи. Их мёртвые тела вешали на стены в качестве трофеев. Смертные забыли тот трепет, который некогда испытывали перед животными.
Исход паков происходил так неожиданно и скрытно, и они отсутствовали так долго, что многие подменыши-учёные предполагали, что паки просто вымерли. Загадочная природа этого происшествия заинтересовала некоторых фей вплоть до одержимости. Другие находили эту теорию пугающей и задавались вопросом, не исчезнут ли следом они сами. Ещё одна теория, не добавившая пакам популярности, гласила, что они нашли способ вернуться в Аркадию и ни с кем им не поделились.
Множество разнообразных паков нашло приют во множестве разнообразных Нор в Грёзе. Не связанные между собой, каждая из них развивалась по собственному пути. Норы разнились по размеру — от небольших приютов, вмещающих одну семью паков-кроликов, до фантастических лесов, ставших домом для множества видов. У каждой был свой специфический дух и ландшафт, в зависимости от грёз подменыша или подменышей, сформировавших их. Многие норы существуют до сих пор, скрытые и процветающие.
Жизнь в этих карманах Ближней Грёзы никогда нельзя было назвать идиллической. Проживающие там феи столкнулись со множеством проблем — от политических конфликтов между собой до нападений свирепых химер. Между политическими фракциями вспыхивали микро-войны, часто возникали конфликты между заскучавшими Благими и Неблагими. Образовывались и росли сложные политические структуры, отражая системы правления современных обществ смертных, мимикрируя под феодальную систему Аркадии или совмещая оба направления. В большинстве мест подменыши продолжали соблюдать Эшеат, но не везде. Некоторые деградировали в хаотичные примитивные сообщества, где царило право сильного, и за каждым деревом поджидала смерть.
Неудивительно, что раз все Норы в Грёзе были настолько разными, каждой были присущи свои законы и свой этикет. Большинство в этих пристанищах составляли паки, но в некоторые допускались и другие подменыши. Иные отказывали всем китам, кроме паков, а несколько принимали только паков того же вида, что и пак-Мечтатель, создавший данный уголок.
В таких укрытиях неминуемо скапливался Гламур. За десятилетия его уровень доходил до того, что в некоторых местах всё население заражалось Бедламом. Эти королевства до сих пор остаются чрезвычайно опасны для неудачливых путешественников по тродам, если их случайно туда занесёт. Мало кто из подменышей покидал свои норы по собственному желанию. Их пугает то, что может ждать снаружи, они буквально в ужасе от возможности выпасть в огромное море Банальности. По этой причине троды, ведущие к этим королевствам, чахнут, и их очень трудно найти снаружи.
***
NEW! Два отрывка из Pour l'Amour et Liberte (про дом Балор и дом Лианнан)
Две из внутренних группировок дома БалорДве из внутренних группировокдома Балор
Стражи Врат
Многие из вернувшихся ши помнят кошмарный гон, преследовавший их во время путешествия из Аркадии в Мир Яви.
Они вспоминают ужасных монстров, что выслеживали их, пожирая отстающих и даже нападая на отряды вооруженных воинов. Казалось, эти твари в равной мере состояли из Гламура и теней. Нападая с поразительной стремительностью и свирепостью, эти создания, прозванные Шкурами (Fell), преследовали и Благих, и Неблагих, и мы бежали от них в ужасе. Кошмары настигали нас вновь и вновь, нападая и в клочья раздирая могучими клыками и когтями наши бессмертные души. Их быстрота была невероятной, и невообразимой была их жестокость. Даже храбрейшим из рыцарей не под силу было одолеть их всех. Когда ши, объятые паникой, прорывались сквозь врата в Мир Яви и не закрывали их за собой достаточно быстро, некоторым из Шкур удавалось проникнуть на землю вслед за ними, но большинство осталось в Грёзе, где и поныне они рыщут вдоль тродов. С полными чёрной злобы сердцами, они ждут, когда их жертвы вернутся.
Мы, дом Балор, помним этих тварей лучше всех. Поэтому мы создали орден, защищающий порталы и троды от нападений Шкур. Стражи Врат охраняют большинство известных путей и сражаются со Шкурами ради блага всех фей. Множество Благих в долгу перед Стражами, чьё своевременное вмешательство спасло их жизнь или предотвратило прорыв Шкур через портал в Мир Яви. За одно это стоило бы уважать дом Балор и восхищаться им.
На самом же деле эта история несколько менее однозначна. Да, наравне со всеми Шкуры преследовали нас по пути из Аркадии, однако, спасаясь от них, мы не могли не заметить, что они довольно разумны. Они питаются Гламуром фей, которых кусают и царапают, но также они не прочь полакомиться и плотью.
Мы заключили с ними сделку. В обмен на регулярные поставки Гламура (чаще всего в виде Остатков, но иногда и в виде пойманного врага) и, время от времени, плоти (например, плоти Благих, разозливших нас), Шкуры стали нашими союзниками.
Когда бы нам ни понадобился повод для продолжения наших патрулей, тут же появляется стая Шкур и угрожает безопасности путешествующих тродами подменышей. Нескольких они могут даже убить. Затем прибываем мы, устраиваем живописное сражение и изгоняем их прочь.
Зачем все эти сложности? Но что может быть удобнее, чтобы получить не только разрешение обоих дворов на то, чтобы наши рыцари патрулировали все известные троды и порталы, но и их чистосердечную протекцию в этих вопросах? Мы изучили все входы и выходы и с лёгкостью можем взять их под контроль, когда решим, что время пришло. Пока что, используя свои преимущества, мы строим крепости в Грёзе, которые послужат нам опорными пунктами, когда мы развяжем войну за Вечную Ночь в Мире Яви. И если Благие решат противостоять нам, наши друзья Шкуры всегда готовы поддержать нас. Вы сомневаетесь в нашей эффективности? Вам стоит обратить внимание на название дорог из Грёзы в Умбру - почему, как вы думаете, их прозвали Путями Балора?
Наездники на Шкурах
Некоторым членам нашего дома слишком не хватает дисциплины, чтобы их можно было использовать в операциях по укреплению нашего влияния как при помощи интриг, так и посредством грубой силы. Вместо этого молодые раздолбаи подстрекают друг друга и соревнуются в демонстрации своих умений и бесстрашия. Они весьма серьёзно воспринимают вызов, брошенный каждому из нас нашими "уродствами", доходя до грани гибели в попытках самоутвердиться. Дом Балор терпит этих своевольных мальцов и их упрямое стремление к независимости, поскольку это делает их лучшими кандидатами для самоубийственных миссий во благо дома. Нам остаётся только описать задачу как сверхтрудную и намекнуть, что справиться с ней и остаться в живых будет практически невозможно. Большинство из них тут же ухватится за шанс доказать нашу неправоту.
Почти все члены этой группировки Юноши, однако есть и некоторое количество Детей. По естественным причинам дети редко верят в собственную смертность. Действия Наездников на Шкурах официально не признаются домом, поскольку они не посвящают себя нашим целям, но с нашего молчаливого согласия они могут делать, что захотят. Если они слишком слабы и глупы, то умрут, избавив нас от проблем. Если выживут, то станут более смертоносными и заработают репутацию бесстрашных, что пойдёт только на пользу нашему дому. К тому же со временем многие из них перерастают своё бунтарство и становятся одними из сильнейших лидеров.
Наездники на Шкурах никак не связаны со Стражами Врат. Это название происходит от церемонии инициации новых членов группы, которая заключается в необходимости поймать, оседлать и некоторое время продержаться верхом на Шкуре. Доказав свою пригодность, новичок освобождает тварь и пытается избежать её возмездия. Втайне от Наездников на Шкурах Стражи Врат иногда договариваются с некоторыми Шкурами, чтобы те позволили себя "поймать" и сыграли свою роль в этом ритуале. Если они соглашаются, то ведут себя угрожающе и могут поранить юных фей за их наглость, но при этом не представляют никакой реальной угрозы для их жизней. Ну, а тем членам общества, которые ловят "диких" Шкур, остаётся надеяться только на себя.
***
История ЛианнанИстория Лианнан
Во времена благословенной летней невинности и славных деяний невиданной отваги, прозванные Веком Легенд, землёй правили могущественные Туата де Данаан. Остров Хиберния был полон жизни, песен и красоты. Могла ли родиться иной самая младшая из дочерей Туата? Лианнан — "Песнью жаворонка" — прозвали её, поскольку голос её был чист и звонок, волосы её были как посеребрённый солнечный свет, а лицо прекрасно, как сама заря. Сам воздух вокруг неё был пропитан ароматом белых роз, которые она вплетала в волосы. Её дух был свободен и дик, и Лианнан мчалась по лесам с оленями и взлетала на своём волшебном скакуне на вершины скал, оглядывая бескрайние морские просторы. Но так же по нраву ей было тихо сидеть в большом чертоге, наигрывая беззаботные мелодии на своей арфе, и каждая нота наполняла воздух радостью. Говорили, что она могла успокоить измученное сердце одним своим голосом или исцелить раненного песнями силы, что лились со струн её арфы.
Лианнан любили все, кто знал её, и она отвечала им искренней сердечной привязанностью, но не беззаветной любовью и не пылкой страстью. Многих ши это беспокоило. Они задавались вопросом: наша прекрасная белая роза всего лишь неопытна в путях любви или же ей не достаёт страсти? Как нам пробудить её чувственность, не погубив её чистоты?
Нынче ни один дом не помнит этой части древней легенды, но всё же так оно и было. Ши со всех зелёных полей Хибернии и даже с Острова Могучих сошлись в состязании за право быть избранным наставником Лианнан в путях любви и страсти. Саму леди попросили отправиться в дальнее путешествие за некими редкими травами, понадобившимися целителям её дома. Она с лёгкостью согласилась, и претенденты на право быть с нею встретились в её отсутствие. Три дня они сражались, рассказывали истории, слагали стихи, и каждый приводил самые веские доводы в пользу того, что именно он должен быть избран любовником Лианнан. Говорят, что Стоунхендж - это следы, оставленные одним из их состязаний. Хотя сама Фиона пылко спорила, что наставником в любви для Лианнан должен быть кто-нибудь из её дома, в конце концов эта честь досталась Финеллии, придворной короля Лиама.
Финеллия приветствовала Лианнан, когда та вернулась из своего путешествия - её небесно-голубые глаза триумфально сверкали, длинные каштановые волосы были заплетены в косу, а сама Финеллия облачилась в свой лучший наряд и лучшие украшения. Лианнан была удивлена и несколько обескуражена тем, сколь многие претерпели всевозможные неудобства, чтобы предоставить ей наставника, и не на шутку заинтересована новым знанием, которым Финеллия была готова с ней поделиться. Наставления Финеллии были столь же мягкими и нежными, сколь тщательными и полными, и заставляли Лианнан дрожать от страсти, неведомой ей прежде. В эти минуты, когда Лианнан лежала в её объятиях, Финеллия почувствовала, что до безумия полюбила свою подопечную. Лианнан думала, что ощущает то же самое, путая новообретённое наслаждение с более глубоким любовным чувством. Двое стали неразлучны.
Видевшие их вместе отмечали перемену, произошедшую в Лианнан. Она сохранила своё тихое очарование, но теперь под ним скрывалась пылкая страсть. Ей всё ещё нравилась придворная суета, и она посещала двор так часто, как только могла, наслаждаясь комплиментами, которыми её осыпали, и поздравлениями, адресованными Финеллии за её превосходные наставления белой розы ши.
Финеллия же всё больше и больше подвергалась чарам ревности и старалась оградить Лианнан от тех, кто искал её внимания. В конце концов она не смогла больше выносить придворной жизни и увлекла Лианнан в новое путешествие, обещая показать ей невиданные прежде чудеса. Финеллия привезла её в человеческое поселение и позволила Лианнан наблюдать за работой мастеров. Тайно, прячась от людских взглядов, Финеллия часто приходила в эту деревню. Она наслаждалась изобретательностью её жителей, наблюдая за созданием изощрённых украшений или ярких тканей. Хоть их работы и не были столь прекрасны, как у дивного народа, им была присуща живость, рождённая краткостью людского века, и этим они полюбились Финеллии. Теперь она жаждала разделить своё наслаждение с Лианнан.
Под конец дня Финеллия привела Лианнан к скромному домику на краю деревни, откуда доносились звуки арфы.
"Этот мне нравится больше всех, - прошептала Финеллия своей спутнице, - Эдан — королевский бард, но он часто возвращается в деревню, откуда он родом, чтобы играть для своей старой матери."
Лианнан смотрела на Эдана и слушала песню, которую бард вызывал из струн своей маленькой арфы, сидя рядом с постелью матери. Лицо женщины утратило краски, тело её сотрясала лихорадка, это была древняя старуха, чья жизнь висела на волоске. Сам Эдан тоже был немолод. В его волосах и бороде проглядывали серебряные нити, но загорелые руки, держащие арфу, не утратили силы, а глаза светились добротой. Играя, он что-то успокаивающе нашёптывал, и Лианнан поняла, что он старается облегчить последние минуты жизни своей матери. В то мгновение, когда всё её существо рыдало от его боли, Лианнан полюбила по-настоящему.
Выскользнув из теней позади Финеллии, она вошла в дом и лёгкими шагами направилась к барду.
"Нет! Лианнан, тебе запрещено вмешиваться в человеческую смерть!" - закричала Финеллия, но было слишком поздно. Лианнан тронула Эдана за плечо и села у его ног.
"Играй!" - приказала Лианнан, околдовывая его своей красотой и вожделением. Почти забыв о своей умирающей матери, до предела воодушевлённый прикосновением Гламура, бард начал новую мелодию. Льющаяся из глубины его сердца, она пела о юности и страсти, о любви и потере, ужасном опустошении Зимы и ярком возрождении Весны. В ней был крик новорожденного младенца, смех детей, плач молодых вдов и пришёптывание старости - всё это было в чистом голосе арфы. Люди никогда ещё не слыхали такой песни. Вся деревня собралась вокруг домика матери барда, пока он прощался с ней.
Финеллия посмотрела в лицо барду и увидела, что он обезумел от любви к Лианнан; она посмотрела на Лианнан и увидела, что любовь смертного отразилась в ней десятикратно. Тут старая женщина вскрикнула в последний раз и затихла. Музыка стихла тоже. Руки барда отпустили арфу и бессильно упали. Его грудь тяжело вздымалась, глаза смотрели в пустоту, он сидел на табурете с открытым ртом, откуда стекала слюна. Его взгляд был пуст. Когда песня стихла, Лианнан подняла голову. Она увидела лицо своего нового возлюбленного и пришла в ужас. Она встряхнула его, и арфа упала с его колен на пол, расстроенно зазвенев струнами.
Влетела Финеллия и схватила Лианнан, вздёргивая её на ноги.
"Мы должны идти," - воскликнула она, - "Ты предала всех нас!" С этими словами она потянула Лианнан за собой, поскольку деревенский люд уже начал собирать камни и оружие, перешёптываясь о жуткой магии фей и о краже души. Две ши бежали, пока не оказались далеко от деревни.
Наконец Финеллия остановилась и повернулась лицом к Лианнан, которая всё ещё оплакивала потерю Эдана.
"Я считала, что ты всего лишь невинна, Лианнан, но ты безрассудна и легкомысленна, когда дело доходит до твоих удовольствий. Я не отрицаю, в этом есть и моя вина — я привела тебя посмотреть на людей, и этого я никогда себе не прощу. Моя ревность стала тому причиной. Но ты совершила то, чему нет прощенья. Ты уничтожила одного из тех, чьи мечты создают наш мир и дают нам пищу, и за это я проклинаю тебя."
"Проклинаю тебя разрушением самого дорогого тебе. Я отнимаю твою молодость и красоту, твою невинность и радость. Быть тебе такой же древней старухой, как та, что ты видела в деревенском доме! Будь проклята вечной жаждой того, в чём больше всего нуждаешься, и пусть утоление её не сможет продлиться долго. Пусть ты всегда будешь жаждать красоты, но разрушать её своим прикосновением, и пусть твоя любовь будет горькой отравой для любого, кто познает её. Я проклинаю тебя, Лианнан, и твоё потомство, и да будет так, пока звёзды не изойдут кровью и земля не остынет под твоими ногами. Этим я награждаю тебя - силой Грёзы и собственной смерти. Да будет так!"
С этими словами Финеллия выхватила свой кинжал и перерезала себе горло. Она упала, истекая кровью, а Лианнан согнулась до земли под тяжестью проклятия, наложенного на неё принцессой дома Лиам. Белая роза в её волосах почернела.
Позднее рыдающая Лианнан принесла весть, что Финеллия покончила с собой. Другие, зная о ревности и одержимости Финеллии, поверили, что она сделала это из-за любви к Лианнан. Трагическая история скоро проложила путь ко многим дворам фей, хотя сама Лианнан больше никогда не говорила об этом. Чтобы отвлечь Лианнан от грусти, другие великие дома даровали Лианнан право называть свой дом благородным и занять своё место среди них. В качестве герба дома Лианнан взяла зелёное поле в честь родной Хибернии, золотую арфу в честь Эдана и напоминание о позоре - чёрную розу, прорастающую меж струн арфы и ранящую их шипами любви.
Но Грёза понимает благословения и проклятия по-своему. Ревность Финеллии извратила справедливое негодование против Опустошения людей и само значение её слов. Оно не только мучило Лианнан, но и заставляло её кормиться человеческим вдохновением, если она хотела сохранить свои молодость и жизнь, и весь её дом стал жертвой этого проклятия. Вместо того, чтобы защитить людей, проклятие Финеллии заставило дом Лианнан терзать их так же, как некогда сделала это сама Лианнан.
***
NEW!Два отрывка из Dreams and Nightmares (королевство Арике и Эшеат Странников)
Арике: Империя Скорбей (Ariké: the Empire of Regret)Арике: Империя Скорбей (Ariké: the Empire of Regret)
Что бы ты ни потерял — всё находится здесь. Друзья и возлюбленные, которых ты больше не увидишь, дороги, по которым никогда не пройдёшь, моменты, ради возвращения которых ты отдал бы всё на свете — всё это здесь. Это Арике, здесь рождаются грёзы о былом и том, что могло бы быть.
Когда-то это было самое душераздирающе прекрасное из всех Глубоких Королевств, но ныне Арике погружается в пучину уныния и болезненной замкнутости. Здесь постоянно идёт дождь, холодная непрестанная морось затапливает вечнозелёные леса и приводит к разливам рек. Поля давно смыло, но осталось несколько химер, требующих заботы. Сейчас в Арике остаются преимущественно создания скорби и памяти или чужаки, пришедшие поживиться сокровищами королевства. Все прочие впали в тревожный сон без сновидений, сон забытых снов.
Над тонущими землями высится спиральная башня без окон, в которой, словно пленники, заперты близнецы-наследники королевства. Согласно старым легендам и новым слухам, когда-то они были истинными феями, заключёнными в Арике для их же собственной безопасности, для защиты от агонии времени и Банальности. Теперь же Грёза может разрушаться и умирать, но близнецы останутся живы, вечно защищённые и вечно печальные.
Знающие китейны говорят, что Арике — это ключ ко всему, что пошло не так с волшебным Миром Чудес, превратив его в Мир Тьмы. В какой-то точке в прошлом пути Грёзы и Земли разошлись, и сердце Арике было разбито. Ныне прекрасный мир льёт слёзы и, как может, отгораживается от горького будущего; законные правители заколдованы своими стражами и держатся в изоляции от своего королевства. Земли пустеют, и все бедствуют.
Стеклянные Высочества
Их имена Решиам и Эрикель (Reshiam and Erikelle), а их сердца были изъяты для сохранности старейшим и самым доверенным помощником их отца, короля. Они являются одним из самых прекрасных зрелищ в Грёзе: бледные и утончённые, с испуганным взглядом изящных фарфоровых статуэток.
Возможно когда-то это были ши Аркадии, но они не помнят ничего, кроме заключения в Башне Наутилус. Сейчас они являются химерическими созданиями, полностью застрявшими в Грёзе. С потерей сердец их тела превратились в хрупкое стекло, и если им когда-нибудь пришлось бы засмеяться, их смех звучал бы, как звук челесты или стеклянных колокольчиков.
Они не только заперты, но и заколдованы. У Решиама магия забрала дар речи — если проклятие не будет разрушено, он никогда больше не заговорит собственным голосом. Эрикель не может прикоснуться к еде без того, без риска смертельно заболеть. Мысли о еде удручают её, но как бы голодна она ни была, ей приходится довольствоваться соками и орехами. Поскольку их стеклейшества так хрупки, им запрещено подвергаться физическими нагрузкам и даже ходить больше, чем на несколько шагов — прислуга в Башне боится, что один (или оба) из наследников престола упадёт и разобьётся, обрекая Арике на ещё более печальное существование.
Когда-то, на заре заключения их высочеств, множество героев приходило к Башне ради спасения их и королевства. Никто из них не преуспел, и теперь «мёртвые сезоны» между появлениями героев тянутся невыносимо долго. Чтобы справиться со скукой, Решиам и Эрикель проводят дни, глядясь в зеркала и делая вид, что на самом деле смотрят в окна на мир вокруг башни.
Согласно некоторым слухам, им бы очень хотелось снова стать истинными феями; другие говорят, что они никогда ими и не были, но хотели бы стать, если бы только у них хватило сил и возможностей попробовать. В любом случае, лекарство от их состояния есть одно, старое и проверенное: истинная любовь, преодолевающая всё.
Младший Полковник (the Minor Colonel)
До тех пор, пока с близнецов не будет снято проклятье, Младший Полковник является регентом Арике. Именно он является реальной властью в королевстве, контролирует его водянистую магию и поддерживает в порядке деморализованное, но всё ещё остающееся верным войско. Пять Ручных Птиц Арике охраняют границы королевства от опасных чужаков, хоть и не без оговорок. Ветхий Батальон (Ramshackle Battalion) и секретные агенты Мозгового Центра (Brain Trust) врываются в сырые дома и школы, чтобы добиться покорности, допрашивая любого, кто покажется им нелояльным к политике Полковника.
Всё это неудивительно, ведь именно Полковник заколдовал близнецов и похитил их сердца. Он утверждает (с типичной химерической логикой), что действовал исключительно в их интересах, чтобы защитить от опасностей и душевных мук мира вне Грёзы. Он говорит, что всего лишь охраняет детей своего друга, последнего короля, их отца.
Младший Полковник — химерический персонаж, сделанный из газет и гофрированного картона в форме большого крепкого мужчины. Для защиты от сквозняков и плесени он всё время носит доспехи. Также он весьма гордится своими ухоженными усами, забыл своё имя (если когда-нибудь его имел) и определённо может считаться вполне безумным.
Башня Наутилус (the Nautilus Tower)
На холме посреди королевства изящно закручивается в спираль Башня без окон и дверей, и лишь на самом её кончике, во многих сотнях футов над землёй, можно отыскать единственное отверстие. Те немногие необходимые сообщения с внешним миром, которые дозволяет Полковник, происходят через это отверстие и совершаются с помощью Ручных птиц или личных союзников Полковника, Пчелиного Народа (Bee-Folk), которые доставляют продовольствие внутрь и выносят наружу регентские эдикты.
В однообразных холлах и пустых бальных залах Башни бродят, сидят в размышлениях или забиваются в углы и плачут о прошлом Мечтатели. За исключением этого, Башня спит, приходя в движение только при появлении принца или принцессы, которые постоянно ищут выход. Музыкальные инструменты и телефоны хранят молчание, только звук падающих капель раздаётся под сводами Башни.
Поскольку специфическая форма Башни допускает просачивание дождевой воды внутрь, Полковник вынужден переводить свой двор на всё более и более высокие этажи, поскольку нижние затапливает. В нескончаемых попытках остановить подъём уровня воды слуги замуровывают неиспользуемые комнаты и заколачивают двери. Сотни комнат, включая большую часть легендарного Архива Башни, закупорены толстыми слоями воска и смолы. Другие комнаты становятся случайными хранилищами магических штандартов и символов власти королевства, где те погребены под горами мусора и оставлены на милость подступающей воды. Говорят, Полковник особенно тщательно проследил, чтобы под водой остались записи старого короля — возможно, это потому, что помять о друге безмерно его печалит.
Мудрецы говорят, что Башня Наутилус является рогом отца всех единорогов, что погребён под королевством. По легендам Арике было выстроено на его спине, и однажды он восстанет вновь в своей мощи. Когда это случится, эти земли будут уничтожены, или исцелены, или всё вместе.
Варвары
Среди творящегося в королевстве хаоса даже иррациональные страхи Полковника оказались не напрасны. Странные и корыстные существа со всей Грёзы приходят в Арике, чтобы подобраться к забытым и оставленным без присмотра сокровищам королевства. Пробираясь через колючие заросли, которые раньше преграждали путь в королевство, эти алчные химеры пожирают гниющие злаки и разоряют заброшенные дома. Немногие оставшиеся порядочные люди стали подозрительными и не рискуют говорить в открытую с чужаками, опасаясь, что те либо варвары-грабители, либо, что ещё хуже, агенты Полковника и его тайной полиции.
С тех пор, как страна обескровлена чужаками, грёза Арике растеряла своё великолепие, но теперь, более чем когда-либо, даже более чем в Золотом Веке, она верна своей сути. Разрыв между Миром Чудес и Миром Тьмы всё расширяется, а Арике, смываемая дождями, тает, как мечта о сахаре. Тем временем сердца Мечтателей, поддерживающих королевство, всё больше цепенеют и стекленеют. Мало осталось тех, кто до сих пор верит в приход героя или истинной любви, сама идея кажется детской и слишком идеалистичной. А юные принц и принцесса продолжают забывать мир, который они никогда не видели, и Зима подбирается всё ближе.
***
Эшеат СтранниковЭшеат Странников
*Не сходи с тропы.
Дорога ведёт только в две стороны: туда и оттуда. Ты пришёл оттуда, ты направляешься туда. Всё остальное - это помехи, которые могут и вовсе сбить тебя с пути, и в этот момент ты будешь потерян во всех смыслах этого слова. Потерявшись, ты вынужден полностью полагаться на волю случая, а это не лучшая ставка.
*Никогда не возвращайся по своим следам.
Ты в пути. Иди вперёд. Не трать время, чтобы оглянуться через плечо или пересмотреть своё решение. Если ты пришёл в место, которое тебе не нравится, не пытайся отменить происходящее, просто развернувшись и уйдя обратно. Никакого "обратно" уже не существует. Двигайся дальше.
*Путешествие - это не экскурсия.
Ты идёшь по троду с какой-то целью, в противном случае ты всего лишь турист. Идти по троду с какой-то целью - это и есть путешествие, а значит, всё происходящее вокруг будет подчиняться логике истории, а не банальной логике. Каждая мелочь имеет значение. Кто угодно и что угодно, встреченное по пути, играет свою важную роль. Выбирай: либо ты у них чему-нибудь научишься, либо они сами преподадут тебе урок.
*У путешествий есть свои правила.
Не уклоняйся от приключений. Приключение - это цена, которую ты платишь за путешествие. Если не хочешь встреч со странными (иногда опасными) людьми и ситуациями в пути, лучше оставайся дома. Ты вышел в путь, чтобы прийти куда-то, где ты ещё не был, не так ли? И как ты определишь, что ещё не был здесь, если всё вокруг знакомое и безопасное?
*Помни, куда идёшь.
Постарайся сконцентрироваться. Не дай другим путешественникам по тродам преподнести тебе урок об опасностях отвлечения или недостаточно хорошего целеполагания. Придерживайся Пути - для этого он и существует. Не передумывай и не сворачивай на полдороги. Сперва доберись туда, куда намеревался сначала, а потом, если не передумал, уже иди куда-то ещё, начиная новое путешествие.
*В дороге время не существенно.
Не торопись. В спешке ты упускаешь не только то, что вокруг, но и то, куда ты идёшь. В спешке ты теряешь свой путь. Помни, что время, проведённое в дороге, выпадает из обычного времени. Когда ты в грёзе путешествия, ничто в "стабильном мире" не имеет значения.
Запомни: мы вполне можем останавливаться тут и там, чтобы понюхать цветы Грёзы (dream-roses). На это у нас времени хватит.
***
NEW! Несколько интересных мест в Ирландии из Immortal Eyes: Court of All KingsНесколько интересных мест в Ирландии из Immortal Eyes: Court of All Kings
Лес Сокрытого Короля (the Forest of the Hidden King)
Дубовый лес в Национальном Парке Гленвех скрывает фригольд древнего короля фей. Гламур, защищающий его поляну, излучает такое мощное зачарование, что только Китейны могут преодолеть путаницу тропинок и выйти к ней из обычного леса.
Китейны, которых грёзы выводят к королевскому фригольду, обнаруживают, что лес вокруг них меняется с каждым шагом. Дубы начинают перемежаться берёзами, тисами, падубами, ясенями, рябинами и другими священными деревьями. Сначала меняется вид всего леса, а затем начинают меняться сами деревья - их листья, кора и плоды кажутся отлитыми из чистых серебра, меди и золота или принимают форму кристаллов алмаза и других драгоценных камней. По лесу рыщет множество причудливых химер, иногда они, призванные королём, служат проводниками Китайнам, чаще же всего они являются защитниками от незваных гостей.
К сожалению, заражённые Банальностью тела подменышей не могут зайти глубоко, без того чтобы не стать угрозой безопасности Сокрытого Короля. Даже круг доверенных аристократов-ши, известных как Всадники Серебряного Двора, не осмеливается продвигаться дальше просвета среди деревьев, называемого Долиной Сновидцев (Dreamers' Glen). Этот зачарованный уголок, усыпанный дикими цветами и обрамлённый защитным кругом из могучих дубов, служит местом встречи короля и его подданных, которые приходят сюда и укладываются спать, чтобы во сне получить аудиенцию у своего сюзерена.
В истинном сердце фригольда, Долине Короля (King's Glen), располагается замок короля Мельшьяра (Meilseoir [MEL-shyahr] - имя значит "король") и его Очаг, окружённый стоячими камнями. Внутри кольца камней начинается древний трод, который контролирует король. По общему мнению этот трод ведёт к самым значимым фригольдам Хибернии (некоторые из которых уже прекратили своё существование или стали недоступными каким-либо иным образом), включая легендарный Остров Грёз (Isle of Dreams). Тродом невозможно воспользоваться иначе как в сопровождении короля или кого-то, кто обладает подходящим запасом Гламура и соответствующим знанием Гримуаров, чтобы понять, как по нему перемещаться.
Meilseoir (MEL-shyahr)
Он старше самой истории, его называли многими именами (в том числе, именами богов), Meilseoir был и остаётся скрытым источником большей части Гламура, удерживающего мегалиты и волшебные холмы острова от полного падения в Банальность. Предвидя грядущую судьбу фей, он заперся в темнице своего леса, ожидая дня, когда предсказание королевы селки будет исполнено.
Там он и ожидает, создавая химер и строя воздушные замки, чтобы сделать своё изгнание выносимым. Владение Искусствами времени и сновидений, к счастью, позволило ему избегнуть тоски, которая со временем убивает прочих фей, отступивших в Грёзу, чтобы скрыться от Банальности, и обнаруживших себя в одиноком заточении. Мало что может случится в Хибернии без того, чтобы король не узнал об этом — при помощи отростков снов, которые дотягиваются до него из самых отдалённых уголков, или от Всадников, приносящих новости. Время от времени он способен преступить порог своей грёзы и призвать к себе определённого Китейна. Однако заставить избранника ответить на зов он не властен.
Несомненно долгая изоляция в долине свела Meilseoir с ума. К счастью, его безумие приняло форму чрезвычайной приверженности долгу, который он возложил на себя давным-давно.
Серебряные Врата и Остров Грёз (Silver's Gate and the Isle of Dreams)
Остров Грёз сиял над водой, изумрудная зелень его плавно вздымающихся берегов была увенчана округлым холмом в центре острова. На холме высился волшебный замок с хрустальными шпилями и призматическими башнями. Перед воротами замка стояла пара каменных статуй, изображающих рыцарей, изящно одетых и с длинными развевающимися волосами.
Jackie Cassada "Court of All Kings"
Легендарный Остров Грёз, располагавшийся в виду мыса острова Акилл, прежде нёс на себе Двор Всех Королей (Court of All Kings) и Серебряные Врата. После яростных битв, происходивших под конец исхода ши в Аркадию, он скрылся в пучинах волн. После Раскола остров почил в пузыре приглушённого Гламура на дне океана.
Когда Остров был действующим фригольдом, он представлял собой кусочек Аркадии в мире смертных. Почти идеально круглый, размером примерно с Инишир, в химерическом облике остров поднимался к центру и венчался округлым холмом, на вершине которого стоял воздушный замок, а в нём - Чертог Сиятельных (Hall of the Shining Ones), где четырежды в год, в каждую смену сезонов, собирались короли и королевы Ирландии. Стоявшая у подножия замка арка Серебряных Врат обеспечивала относительно лёгкое перемещение между смертным миром и Аркадией.
После Битвы Серебряных Врат серебряные колонны, прежде поддерживавшие проход, заменила пара безглазых каменных статуй - застывшие останки братьев-близнецов, чья злоба привела к затоплению острова.
По традиции охраной Серебряных Врат занимались селки, живущие поблизости в Тюленьих Пещерах (Seal Caves) острова Акилл.
Тюленьи Пещеры: владения селки
Природные пещеры, лежащие под горой Сливмор, скрывают фригольд селки, существующий ещё с дораскольных времён. Здесь живут потомки исконных стражей Серебряных Врат. Со времён исчезновения легендарной королевы Мералы, попавшей под власть собственного проклятия, направленного на вздорных Китейнов, чья вражда преградила путь в Аркадию её собственным сородичам, селки отказываются выбирать другую королеву. В их легендах говорится о временах, когда проклятие Мералы будет снято, и сама она освободится и займёт своё законное место первой из селки.
Мерала, Королева Селки
Мерала, обладавшая большой силой и великой страстью, была признанной королевой селки сотни лет назад. Столкнувшись со строптивостью двух братьев-ши, не дававших другим Китейнам пройти через Серебряные Врата до тех пор, пока не решится их собственная свара за то, кто пройдёт первым, Мерала поначалу умоляла их уступить дорогу. Когда они отвергли её мольбы за свой народ, и она поняла, что селки обречены на изгнание вне Аркадии из-за этой свары, Мерала прокляла братьев и наложила на сами врата заклятье, что они могут быть найдены и открыты только при определённых условиях. Она произнесла это проклятие на пике Раскола и была поймана в его ловушку вместе с братьями и вратами.
В своё время королева Мерала пользовалась уважением и признанием как среди селки, так и среди прочих фей. Никто так и не занял её места на троне. С того времени, как она оказалась заключена под волнами, у селки не было другого монарха, только лидеры небольших групп. О судьбе королевы селки рассказывают сказки, передавая их из поколения в поколение с уважением и трепетом.
Замок Мерфолков
Задолго до Раскола на Скеллиг-Майкл размещался замок, принадлежавший мерфолкам, обитавшим в прибрежных водах Ирландии. Здесь, в уединённом великолепии, феи вод принимали своих сухопутных сородичей. Однако с приходом монахов мерфолки отбыли в иные края — некоторые говорят, что в Аркадию, прочие утверждают, что они затаились под островом, оставаясь в своих подводных владениях, недоступных надводному миру.
Клариконы утверждают, что существует ещё один остров, Каэр Скеллиг, находящийся меж видимых островов Скеллиг. Скрытый от взгляда смертных сильными чарами, этот волшебный остров служит убежищем небольшой группе древних фей, застрявших в этом мире после закрытия врат в Аркадию. Другие истории говорят о том, что третий Скеллиг является базой Китейнов-пиратов, грабящих фригольды большого острова ради сокровищ и остатков. Ни один из слухов нельзя назвать подтверждённым, однако селки, селящиеся неподалёку от островов Скеллиг, иногда занимаются исследованиями прилежащих вод в поисках намёков на существование острова.
Дун-Энгус
Когда-то Дун-Энгус был крепостью легендарного вождя Фир-Болгов, однако после изгнания его народа войском Туата де Данаан на запад Ирландии, замок стал могущественным оплотом магии фей. После того как исконные обитатели его покинули, принц из дома Дугал обнаружил глубинную связь тройного каменного круга со спящей магией земли. Используя Гламур, чтобы вызвать и пробудить спящую мощь, этот безымянный принц создал основательное хранилище, где укрыл некоторые из самых ценных сокровищ ши. Предчувствуя неизбежность отбытия его рода из мира смертных, этот предусмотрительный лорд задумал запечатать сокровищницу с магическими артефактами в надежде, что придёт время — и ши вернутся сюда. К сожалению, его мечтам не суждено было сбыться — он только начал собирать свою коллекцию, как силы Раскола вынудили его отбыть в Аркадию через ближайший портал, Серебряные Врата. Он пал в битве, разразившейся у врат в последние часы, его мечты оказались навеки разбиты, а ключ от его сокровищницы — утерян.
В Междуцарствие небольшая группа слуагов провозгласила Дун-Энгус своим фригольдом, сочтя известняковые скалы и каменистую почву Инишмора идеальной для места жительства. Эти предприимчивые Китейны дополнили это место собственной химерической защитой в виде ловушек и головоломных лабиринтов. И хотя они хорошо исследовали как физическую, так и химерическую структуру замка, сокровищницу они так и не обнаружили. Они ощущали мощные эманации Гламура, но те были вне их досягаемости. Тем временем слухи о великих потерянных сокровищах просочились к другим Китейнам, и скоро за Дун-Энгус стали вестись бои, и множество раз он менял хозяев до возвращения ши.
Сейчас в Дун-Энгус живёт табор Неблагих Китейнов, включающий слуага, потомка первых обитателей фригольда; они превратили замок в неофициальную ставку командования и собираются со временем отстранить ши от власти. Они, конечно, тоже слышали сплетни о погребённом под их фортом сокровище и надеются, что, помимо прочего, там найдётся какое-нибудь хорошее оружие, которое можно будет обратить себе на пользу. Всё что им нужно — это найти кого-нибудь, кто сможет открыть им тайну местонахождения сокровищницы.
The Loch and Lin and the Brood of Fachan (история из Isle of the Mighty, глава про Шотландию)The Loch and Lin and the Brood of Fachan (история из Isle of the Mighty, глава про Шотландию)
Поселение Archiemore не тянет на мегаполис, зато предоставляет возможность добраться до самых высоких пиков Шотландии, высота которых доходит до 920 футов. Виды и ветра такие, что захватывает дух. В западной части городка на дороге, ведущей в холмы, стоит паб — он называется Loch and Lin, владеет им предводитель клана Wrath. Шимус может доказать, что богганы хорошо справляются с устрашением, если прикладывают к этому усилия.
Однажды клан Wrath позвал потолковать кланы Skerray и Fionavon. Я выкладывался по полной, играя той ночью. Паб заполонили в основном богганы, но порядком было и сатиров, и нокеров, и даже несколько слуагов, эшу и красных шапок.
Как обычно, после очередного выступления я вышел подышать воздухом. Перепрыгивая каменную изгородь, я заметил, что за мной тащится старая красная шапка — один из тех, что я видел у стойки. Он опирался на клюку, и я своими глазами видел, как до этого он налегал на выпивку. Я повернул было назад, но тут он прыгнул на меня — он преодолел расстояние между нами в одно мгновение! Я успел увидеть серебряную вспышку от его клюки, а потом — темнота.
Очнулся я нагим и покрытым кровью. То есть, я подумал было, что это была кровь, но потом её запах достиг моих ноздрей, и меня осенило — это был соус барбекю! Голова гудела, вокруг скакали красные шапки, пляшущие, поющие и дерущиеся. Трое или четверо готовили гигантскую металлическую корзину размером, как я прикинул на глаз, как раз для барда. Другие плескали кровью и мочились на плоский камень, стоящий у огня. На камне была грубо вырезана фигура с гигантской головой, одним глазом, одной пастью, полной клыков, и одной чудовищной рукой.
Я попытался очистить сознание. Мои способности позволяют контролировать ритмы моего тела, но магия фей ненадёжна. Наконец я сумел обратиться к самой Песни Времени и замедлить темп этой вечеринки до тех пор, пока окончательно не приведу мозги в порядок. Тогда-то я увидел копья. Они проплывали над моей головой и впивались в зады красных шапок, мочившихся на своего идола. Ещё два попали в корпус и одно в горло тому, кто исполнял замедленный пируэт, и кровь веером брызнула из его ран и попала в огонь. Красные шапки всё ещё не разобрались, что происходит. Прежде, чем они опомнились, Шимус и группа бойцов из всех трёх кланов — Wrath, Skerray и Fionavon — оказались среди них. Красные шапки не разбежались в страхе, но те, кто поумней, поняли, что уже проиграли, и отступили.
Я восстановил Течение Времени, и ко мне подошёл Шимус.
-Проклятье, - сказал богган, - я ангажировал тебя на весь вечер и рассчитывал больше, чем на один сет!
Мой рот всё ещё был заткнут, но, думаю, он уловил всё, что я хотел сказать. Шимус наклонился и разрезал лоскутья моей одежды, которыми меня связали.
-Кроме шуток, парень, ты счастливчик. Мало кому удаётся пережить приглашение на ужин от Отродий Фахана (Brood of Fachan). Теперь нам пора уходить. Они или их хозяин, химерический кошмар, с которым мне не хотелось бы столкнуться, могут скоро вернуться. К тому же мы далеко от дома, а они знакомы с Тропами Уоллеса так же хорошо, как и я — они утащили тебя почти в Инвернесс. Я знаю, что тебе можно доверять, но все не-Китейны могут проходить по этим тродам только с завязанными глазами.
И мы пошли по тропе; к счастью, я был рождён и рос нагим, иначе это был был бы неловкий опыт. Один из парней завернул меня в свой килт, и мы довольно долго трусили по вереску.
Потом я услышал, как Шимус произнёс «Обходи камень, Килбрайд», а затем — прекрасный звук, напоминающий скрип двери, за которой встречает тебя твоя мать, смешанный со звоном дверного колокольчика, когда ты знаешь, что это пришёл твой возлюбленный. Когда мы прошли дальше, я согрелся, а вскоре почувствовал, как будто ступаю по пуховой перине. Клянусь, я слышал шёпот вокруг. К сожалению, всё это быстро закончилось, и мы вступили на каменистую дорогу. Пару минут спустя повязка с моих глаз была снята, и я увидел, что рядом стоит обнажённый сатир, который явно рад меня видеть.
- Спасибо за килт.
- На здоровье. Моё имя Килбрайд, - представился он с поклоном.
Я не заметил больше ни одной феи поблизости. Этот вечер был бы полностью провальным, если бы Килбрайд не предложил очистить меня от соуса. Люблю вежливых фей.
***
Праздники Королевства Ив (отрывок из Kingdom of Willows)Праздники Королевства Ив (отрывок из Kingdom of Willows)
Китейны Королевства Ив отмечают все главные и известные праздники подменышей и большинство не самых известных тоже. Вдобавок у подменышей-южан есть собственные торжества, дающие возможность восславить Грёзу и собрать Гламур.
Котильоны (Церемонии Благословения)
Котильоны служат той же цели, что и балы дебютанток у смертных, вводящие молодых людей надлежащего возраста в общество — чтобы отпраздновать Благословение и знакомство с новыми подменышами как с полностью оперившимися членами общества фей. В большей части Королевства Ив подобные балы проводят раз в год в каждом из доменов; на этих вечерах обществу подменышей представляются недавно найденные Китейны, прошедшие период адаптации. Эти светские съезды обычно проводят в мае и июне, конкурируя с балами дебютанток смертных, и варьируются от исключительно формальных мероприятий, представляющих новых ши, до гораздо менее изысканных вечеринок в меньших по размеру или простолюдинских фригольдах.
День скачек и бал Прикнесс.
В первую субботу мая в Герцогстве Голубой Травы проходит особое мероприятие. Китейны со всего Королевства Ив, особенно те, кто держит лошадей, собираются на Черчиль-Даунс (Churchill Downs, ипподром), чтобы отдать должное забегам на Кентукки Дерби. После этого герцог Араби (Araby) устраивает день открытых дверей в своём фригольде, и там, в Ближней Грёзе, организуется химерическое Дерби Голубой Травы и выставка последних достижений в разведении волшебных скакунов.
Две недели спустя в Герцогстве Чесапик та же компания Китейнов-любителей лошадей отправляется на Пимлико Рейс Корс в Балтиморе к скачкам Прикнесс Стейкс. После они перемещаются во фригольд Герцогини Елены-Анастасии, чтобы принять участие в ежегодных Балу и Скачках Прикнесс. И здесь снова происходят соревнования между волшебными скакунами на специально проложенном в Ближней Грёзе треке.
Похороны.
Подменыши Юга, в отличие от многих других Китейнов, находят своё очарование в похоронах. Тщательно разработанные мемориальные службы и бдения дают подменышам возможность собраться вместе и помянуть друзей, ушедших в Грёзу или потерявших с ней связь. Подобные церемонии обычно полны Гламура от прочувствованных слов цветистых надгробных речей. К тому же многие Китейны, участвующие в подменышевских похоронах и бдениях, обретают частицы памяти о своих прошлых жизнях, как в смертном мире, так и в Аркадии.
Герцогство Нового Орлеана по праву носит титул Похоронной Столицы Конкордии. Герцогиня Лизетта обеспечивает всем своим «уходящим» подданным эффектные проводы в Нью-Орлеанском стиле — с джазовым оркестром и профессиональными плакальщиками. Некоторые подменыши из других областей даже подают прошения самопровозглашённой Королеве Вуду Нового Орлеана о возможности провести свои похороны в её владениях.
Несмотря на обычную склонность ши увиливать от похорон и отказываться признавать неизбежность собственной смерти, многие из ши Юга не только регулярно посещают похороны других подменышей, но также занимаются приготовлениями к своим собственным, веря в то, что таким образом они возродятся к новой жизни в Королевстве Ив. («Лучше родиться простолюдином в Южной Грёзе, чем аристократом в землях янки».)
Прочие праздники
Во всём Королевстве местные праздники и фестивали позволяют подменышам собираться вместе и демонстрировать свои таланты или просто наслаждаться проявлениями своей волшебной сущности. Праздники, организованные по поводу спортивных мероприятий, например, университетских футбольных матчей и профессиональных гоночных заездов, вдохновляют фей устраивать пикники на багажнике, химерические гонки и заезды с монстрами в Ближней Грёзе. Олимпийские торжества в Атланте дали блестящую возможность Королю Мейлиджу провести серию празднеств по всему Королевству Ив, что принесло ему репутацию гостеприимного и щедрого на подарки хозяина.
Местные торжества, в которых участвуют Китейны, обеспечивают подменышей Юга праздниками на любой вкус — ежегодный Фестиваль Рассказчиков в Джонсборо, Теннесси; Фестиваль Сполето в Чарльстоне; Фестиваль Галлах в Бофорте, Южная Каролина — все они прославляют местные традиционные искусства, ремёсла и культуру. Выпускная Неделя в Аннаполисе, Мэриленд, служит для посвящения в рыцари достойных ши из близлежащих владений. Многие Южные штаты проводят Кельтские фестивали, также привлекающие множество подменышей, и аристократов, и простолюдинов. Также по всему Югу проходят Фестивали Ренессанса, обычно занимающие несколько недель к ряду в течение лета. Многие подменыши работают на таких фестивалях, тогда как многие просто наслаждаются ими. Некоторые даже нанимаются поединщиками, сочетая радость от дуэлей с удовольствием от окружающего антуража.
***
Ирргартен: Замысловатый Узел (Irrgarten: the Labyrinthine Knot) (отрывок из Dreams and Nightmares)Ирргартен: Замысловатый Узел (Irrgarten: the Labyrinthine Knot) (отрывок из Dreams and Nightmares)
В: Как долго можно следовать за извивами Узла, прежде чем выйдешь с другой стороны?
О.: Вечно!
Загадка Кошачьей Колыбели
В месте, где встречаются и пересекаются извилистые троды — именно там вы найдёте Ирргартен. Это королевство является и истоком, и средоточием грёз о блуждании запутанными, ветвящимися путями — неважно, предстают ли они в виде коридоров каменного лабиринта, нитей кошачьей колыбели или разросшихся плетей дикой ежевики — всё это лики Ирргартена. Любой, кто приходит сюда намеренно (желая обучиться искусству тродов или в поисках другой мудрости) должен помнить о возможности никогда не найти обратной дороги. Те несчастные, которые попадают сюда случайно, обречены, если только удача и смекалка не сопутствуют им в равной степени.
Сам Ирргартен представляет собой просторный, по всей видимости круглый лабиринт, образованный узкими тропинками между высокими густыми живыми изгородями. Эти изгороди, или «Колючки», в большей части лабиринта одичали, образовав колючие навесы или даже полностью блокируя тропинки. Многие Мечтатели отмечали тот факт, что покуда все изгороди зелены и пышны, ничто другое не может прорасти в Ирргартене. Тропинки и редкие прогалы между стенами покрыты мелкой белой пылью, которая не просто бесплодна, но и явно ядовита для растений и других живых существ.
Каждый коридор Ирргартена- это трод, который может тянуться в лабиринт откуда угодно и тянется отсюда дальше. По коридорам там и сям бродят Мечтатели и заплутавшие химеры в поисках Ока Танца (the Eye of the Dance), легендарной комнаты в центре лабиринта, где в безопасности хранятся все секреты Грёзы. Говорят, в Оке хранятся уникальные книги, написанные на языке Глубоких Грёз, что легко забыть, и что эти книги содержат ключи к Аркадии. Также говорят, что в центре это комнаты бездонный круглый колодец, чьи воды даруют Сиохайн бессмертие, а всем остальным — блаженство и свободу от Банальности. Если кто-нибудь и достигал Ока Танца, то он не заявлял об этом открыто. Наиболее вероятно, что это Раскол туго сплёл и без того запутанные троды Ирргартена, образовав из них непроходимый узел путей, которые никуда не ведут, но никогда не кончаются.
Выходы из лабиринта
Вихляющие коридоры лабиринта могут вывести путешественника в любую точку Грёзы (исключая только Аркадию), если у него будут время и силы на их исследование (или достаточно хороший учитель).
С другой стороны, согласно знаниям/принципам Грёзы (dream lore), если путешественник сможет найти путь из лабиринта, не ведущий в иное королевство, он увидит бесконечную белую пустыню, бесплодную и безликую. Возможно, это к лучшему, что никто из попадающих в Ирргартен до сих пор не нашёл (или не сделал сам) такого выхода. Все, кто пытался, находили только бесконечные ветвящиеся коридоры и либо сошли с ума от разочарования, либо отступились, либо до сих пор ищут. Так как Колючки в этой белой пыли растут быстро, вполне возможно, что лабиринт разрастается и со временем займёт всю внешнюю пустыню.
Срубить, поджечь или взобраться на Колючки, чтобы «схитрить» и найти короткий путь через лабиринт возможно. Этот подход абсолютно приемлем в Ирргартене, и даже бесстыдно быстро растущие изгороди нуждаются в некотором времени, чтобы уничтожить следы разрушений, нанесённых поколениями потерянных и отчаянных Мечтателей. Всё королевство покрыто глубокими шрамами, выжженными пятнами и вырубленными через Колючки «тоннелями». Большинство этих модификаций, кажется, только делают Ирргартен ещё более запутанным и затрудняют навигацию.
Конструкция Легенды (Legendary Framework)
Ирргартен является Колыбелью Дома Эйлунд (the Hearthland of the Eiluned), одной из самых больших загадок мира фей и одним из мест, где только феи могут видеть правду. По существу Ирргартен является извивающимися кольцами Мирового Змея, витиеватыми тропами во чреве чудовища, завязанным в узел сердцем мира, лежащим в центре перекрёстков всех тродов.
Таков Лабиринт, однако это место нельзя назвать ни злым, ни безумным. В узелковом орнаменте и геометрии переплетений здесь предстаёт само Полотно Дан. Это Кошачья Колыбель. Как место-являющееся-точкой-схождения-тродов, Ирргартен лучше всего описывается при помощи систем тродов, наиболее эффективно к нему ведущих: Классики (Hopscotch), Лабиринт Дедала (the Labyrinth of Daedalus), Садовый Лабиринт (The Hedge Maze) (и его спонтанно возникающие отражения, Круги На Полях). В центре Ирргартена находится бездонный колодец, откуда в Лабиринт можно вытянуть что угодно (извне или изнутри Лабиринта).
Хотя различные чародеи, знатоки тродов и бродяги, время от времени проходящие Ирргартен, в определённой степени известны в своих кругах, они в лучшем случае временные посетители королевства. Остающиеся надолго гости часто сходят с ума, присоединяясь к различным апокалиптическим культам, сформировавшимся среди бродяг лабиринта. Остальные просто идут, пока не истают. Следуя мифологиям этих культов лабиринта, когда-то поблизости от тайной комнаты в центре лабиринта жил минотавр. Если это действительно так, то он должен был быть устрашающим, поскольку большинство бродяг кажутся смертельно напуганными и спасаются бегством, едва заслышат малейший знак его приближения.
***
отрывки из Китбука ПаковФредерик Храбрый
Во время Войны Соответствия многие паки прославились храбростью и самоотверженностью, но никто из них не сравнится с Фредериком, паком-мышью. Ближе к концу войны ши научились защищать свои встречи от подглядывания и подслушивания, устраивая их либо в хорошо просматривающихся, либо, наоборот, плотно закрытых местах, так что никакой пак не мог подобраться к ним достаточно близко, чтобы узнать их планы. Однако Фредерику удалось найти опасное, но верное решение. Он обращался к своему мышиному обличью и поджидал неподалёку от места встречи. Как только мимо проходил лорд или леди с развевающимся подолом плаща или платья, он прыгал и устраивался в складках ниспадающих одежд. Таким образом он сумел прокрасться на множество вражеских тайных встреч.
Однажды ночью Фредерик висел на плаще лорда Перегрина, пока тот разъезжал по всему Бостону, встречаясь со своими союзниками. Скачка была изматывающей - лорд гнал коня между точками встреч, а Фредерик отчаянно цеплялся за плащ, который трепал ветер. К исходу ночи его маленькие коготки кровоточили, а голова шла кругом. Когда миссия была завершена, Фредерик соскочил с полы плаща и помахал товарищам, следовавшим за ним на отдалении всю ночь и ожидавшим снаружи, пока он собирал информацию. Он передал им полученные сведения. К сожалению, как только истерзанный и ослабевший Фредерик повернул к дому, его повело, и он оказался прямо перед лошадью лорда Перегрина. Та испугалась и растоптала его.
Норы в Грёзе (Dream-Burrows)
Отдельные паки ещё пытались как-то выкручиваться во время Междуцарствия, но прочих достижения Индустриальной революции — исчезновение лесов и лугов, загрязнение рек и озёр, появление в воздухе летающих машин — повергли в уныние и обратили в бегство. Оно заняло несколько десятилетий, но в конце концов многие паки дезертировали. Устроившись в Норах в Грёзе, паки впадали в спячку или создавали отдалённые подобия социального строя Аркадии. В мире смертных остались единицы. Так продолжалось до самого Воссоединения.
Среди оставшихся в мире Осени паков большинство было котами, собаками, кроликами и крысами. Эти феи были либо слишком независимыми, либо, напротив, слишком привязанными к своим смертным семьям, или же слишком территориальными, чтобы уйти; именно эти виды стали привычными для подменышей, и с течением времени практически все забыли, что существуют и другие виды паков. Мир менялся, менялись мечты людей, а вместе с ними менялись и паки. В наибольшей степени это относилось к тем, кто выбрал остаться в мире людей, кто каждый день контактировал со всё более урбанистическими грёзами человечества.
На протяжении первой половины ХХ века, когда мир становился всё меньше и всё сложнее было затеряться в нём, люди меняли его ради своих эгоистичных прихотей, и тесно связанные с землёй паки менялись тоже. На смену двуколкам приходили первые автомобили, а на их место заступали спортивные авто, способные развить скорость до 60 миль в час за секунды. Небеса наполнялись аэропланам, а затем и реактивными самолётами. Человеческая популяция разрасталась, природа несла тяжёлые потери, а паки оказались окружены бетоном и решётками. Они приспосабливались или гибли.
Несмотря на то, что Исход Паков, как некоторые называли их эвакуацию из мира смертных, легко можно было счесть трусостью, истинная причина была гораздо сложнее. Хватка развивающихся технологий ощущалась паками куда сильнее, чем представителями других китов. Механизмы и сооружения смертных наносили удар в самое их сердце: по лесам, полям, рекам, морям и воздуху. Технологии оказались полностью противопоставлены животному миру, подчиняя его и выселяя на самые задворки как реальности, так и мифов. Неожиданно оказалось, что животные — это не более чем досадные помехи. Их мёртвые тела вешали на стены в качестве трофеев. Смертные забыли тот трепет, который некогда испытывали перед животными.
Исход паков происходил так неожиданно и скрытно, и они отсутствовали так долго, что многие подменыши-учёные предполагали, что паки просто вымерли. Загадочная природа этого происшествия заинтересовала некоторых фей вплоть до одержимости. Другие находили эту теорию пугающей и задавались вопросом, не исчезнут ли следом они сами. Ещё одна теория, не добавившая пакам популярности, гласила, что они нашли способ вернуться в Аркадию и ни с кем им не поделились.
Множество разнообразных паков нашло приют во множестве разнообразных Нор в Грёзе. Не связанные между собой, каждая из них развивалась по собственному пути. Норы разнились по размеру — от небольших приютов, вмещающих одну семью паков-кроликов, до фантастических лесов, ставших домом для множества видов. У каждой был свой специфический дух и ландшафт, в зависимости от грёз подменыша или подменышей, сформировавших их. Многие норы существуют до сих пор, скрытые и процветающие.
Жизнь в этих карманах Ближней Грёзы никогда нельзя было назвать идиллической. Проживающие там феи столкнулись со множеством проблем — от политических конфликтов между собой до нападений свирепых химер. Между политическими фракциями вспыхивали микро-войны, часто возникали конфликты между заскучавшими Благими и Неблагими. Образовывались и росли сложные политические структуры, отражая системы правления современных обществ смертных, мимикрируя под феодальную систему Аркадии или совмещая оба направления. В большинстве мест подменыши продолжали соблюдать Эшеат, но не везде. Некоторые деградировали в хаотичные примитивные сообщества, где царило право сильного, и за каждым деревом поджидала смерть.
Неудивительно, что раз все Норы в Грёзе были настолько разными, каждой были присущи свои законы и свой этикет. Большинство в этих пристанищах составляли паки, но в некоторые допускались и другие подменыши. Иные отказывали всем китам, кроме паков, а несколько принимали только паков того же вида, что и пак-Мечтатель, создавший данный уголок.
В таких укрытиях неминуемо скапливался Гламур. За десятилетия его уровень доходил до того, что в некоторых местах всё население заражалось Бедламом. Эти королевства до сих пор остаются чрезвычайно опасны для неудачливых путешественников по тродам, если их случайно туда занесёт. Мало кто из подменышей покидал свои норы по собственному желанию. Их пугает то, что может ждать снаружи, они буквально в ужасе от возможности выпасть в огромное море Банальности. По этой причине троды, ведущие к этим королевствам, чахнут, и их очень трудно найти снаружи.
***
NEW! Два отрывка из Pour l'Amour et Liberte (про дом Балор и дом Лианнан)
Две из внутренних группировок дома БалорДве из внутренних группировокдома Балор
Стражи Врат
Многие из вернувшихся ши помнят кошмарный гон, преследовавший их во время путешествия из Аркадии в Мир Яви.
Они вспоминают ужасных монстров, что выслеживали их, пожирая отстающих и даже нападая на отряды вооруженных воинов. Казалось, эти твари в равной мере состояли из Гламура и теней. Нападая с поразительной стремительностью и свирепостью, эти создания, прозванные Шкурами (Fell), преследовали и Благих, и Неблагих, и мы бежали от них в ужасе. Кошмары настигали нас вновь и вновь, нападая и в клочья раздирая могучими клыками и когтями наши бессмертные души. Их быстрота была невероятной, и невообразимой была их жестокость. Даже храбрейшим из рыцарей не под силу было одолеть их всех. Когда ши, объятые паникой, прорывались сквозь врата в Мир Яви и не закрывали их за собой достаточно быстро, некоторым из Шкур удавалось проникнуть на землю вслед за ними, но большинство осталось в Грёзе, где и поныне они рыщут вдоль тродов. С полными чёрной злобы сердцами, они ждут, когда их жертвы вернутся.
Мы, дом Балор, помним этих тварей лучше всех. Поэтому мы создали орден, защищающий порталы и троды от нападений Шкур. Стражи Врат охраняют большинство известных путей и сражаются со Шкурами ради блага всех фей. Множество Благих в долгу перед Стражами, чьё своевременное вмешательство спасло их жизнь или предотвратило прорыв Шкур через портал в Мир Яви. За одно это стоило бы уважать дом Балор и восхищаться им.
На самом же деле эта история несколько менее однозначна. Да, наравне со всеми Шкуры преследовали нас по пути из Аркадии, однако, спасаясь от них, мы не могли не заметить, что они довольно разумны. Они питаются Гламуром фей, которых кусают и царапают, но также они не прочь полакомиться и плотью.
Мы заключили с ними сделку. В обмен на регулярные поставки Гламура (чаще всего в виде Остатков, но иногда и в виде пойманного врага) и, время от времени, плоти (например, плоти Благих, разозливших нас), Шкуры стали нашими союзниками.
Когда бы нам ни понадобился повод для продолжения наших патрулей, тут же появляется стая Шкур и угрожает безопасности путешествующих тродами подменышей. Нескольких они могут даже убить. Затем прибываем мы, устраиваем живописное сражение и изгоняем их прочь.
Зачем все эти сложности? Но что может быть удобнее, чтобы получить не только разрешение обоих дворов на то, чтобы наши рыцари патрулировали все известные троды и порталы, но и их чистосердечную протекцию в этих вопросах? Мы изучили все входы и выходы и с лёгкостью можем взять их под контроль, когда решим, что время пришло. Пока что, используя свои преимущества, мы строим крепости в Грёзе, которые послужат нам опорными пунктами, когда мы развяжем войну за Вечную Ночь в Мире Яви. И если Благие решат противостоять нам, наши друзья Шкуры всегда готовы поддержать нас. Вы сомневаетесь в нашей эффективности? Вам стоит обратить внимание на название дорог из Грёзы в Умбру - почему, как вы думаете, их прозвали Путями Балора?
Наездники на Шкурах
Некоторым членам нашего дома слишком не хватает дисциплины, чтобы их можно было использовать в операциях по укреплению нашего влияния как при помощи интриг, так и посредством грубой силы. Вместо этого молодые раздолбаи подстрекают друг друга и соревнуются в демонстрации своих умений и бесстрашия. Они весьма серьёзно воспринимают вызов, брошенный каждому из нас нашими "уродствами", доходя до грани гибели в попытках самоутвердиться. Дом Балор терпит этих своевольных мальцов и их упрямое стремление к независимости, поскольку это делает их лучшими кандидатами для самоубийственных миссий во благо дома. Нам остаётся только описать задачу как сверхтрудную и намекнуть, что справиться с ней и остаться в живых будет практически невозможно. Большинство из них тут же ухватится за шанс доказать нашу неправоту.
Почти все члены этой группировки Юноши, однако есть и некоторое количество Детей. По естественным причинам дети редко верят в собственную смертность. Действия Наездников на Шкурах официально не признаются домом, поскольку они не посвящают себя нашим целям, но с нашего молчаливого согласия они могут делать, что захотят. Если они слишком слабы и глупы, то умрут, избавив нас от проблем. Если выживут, то станут более смертоносными и заработают репутацию бесстрашных, что пойдёт только на пользу нашему дому. К тому же со временем многие из них перерастают своё бунтарство и становятся одними из сильнейших лидеров.
Наездники на Шкурах никак не связаны со Стражами Врат. Это название происходит от церемонии инициации новых членов группы, которая заключается в необходимости поймать, оседлать и некоторое время продержаться верхом на Шкуре. Доказав свою пригодность, новичок освобождает тварь и пытается избежать её возмездия. Втайне от Наездников на Шкурах Стражи Врат иногда договариваются с некоторыми Шкурами, чтобы те позволили себя "поймать" и сыграли свою роль в этом ритуале. Если они соглашаются, то ведут себя угрожающе и могут поранить юных фей за их наглость, но при этом не представляют никакой реальной угрозы для их жизней. Ну, а тем членам общества, которые ловят "диких" Шкур, остаётся надеяться только на себя.
***
История ЛианнанИстория Лианнан
Во времена благословенной летней невинности и славных деяний невиданной отваги, прозванные Веком Легенд, землёй правили могущественные Туата де Данаан. Остров Хиберния был полон жизни, песен и красоты. Могла ли родиться иной самая младшая из дочерей Туата? Лианнан — "Песнью жаворонка" — прозвали её, поскольку голос её был чист и звонок, волосы её были как посеребрённый солнечный свет, а лицо прекрасно, как сама заря. Сам воздух вокруг неё был пропитан ароматом белых роз, которые она вплетала в волосы. Её дух был свободен и дик, и Лианнан мчалась по лесам с оленями и взлетала на своём волшебном скакуне на вершины скал, оглядывая бескрайние морские просторы. Но так же по нраву ей было тихо сидеть в большом чертоге, наигрывая беззаботные мелодии на своей арфе, и каждая нота наполняла воздух радостью. Говорили, что она могла успокоить измученное сердце одним своим голосом или исцелить раненного песнями силы, что лились со струн её арфы.
Лианнан любили все, кто знал её, и она отвечала им искренней сердечной привязанностью, но не беззаветной любовью и не пылкой страстью. Многих ши это беспокоило. Они задавались вопросом: наша прекрасная белая роза всего лишь неопытна в путях любви или же ей не достаёт страсти? Как нам пробудить её чувственность, не погубив её чистоты?
Нынче ни один дом не помнит этой части древней легенды, но всё же так оно и было. Ши со всех зелёных полей Хибернии и даже с Острова Могучих сошлись в состязании за право быть избранным наставником Лианнан в путях любви и страсти. Саму леди попросили отправиться в дальнее путешествие за некими редкими травами, понадобившимися целителям её дома. Она с лёгкостью согласилась, и претенденты на право быть с нею встретились в её отсутствие. Три дня они сражались, рассказывали истории, слагали стихи, и каждый приводил самые веские доводы в пользу того, что именно он должен быть избран любовником Лианнан. Говорят, что Стоунхендж - это следы, оставленные одним из их состязаний. Хотя сама Фиона пылко спорила, что наставником в любви для Лианнан должен быть кто-нибудь из её дома, в конце концов эта честь досталась Финеллии, придворной короля Лиама.
Финеллия приветствовала Лианнан, когда та вернулась из своего путешествия - её небесно-голубые глаза триумфально сверкали, длинные каштановые волосы были заплетены в косу, а сама Финеллия облачилась в свой лучший наряд и лучшие украшения. Лианнан была удивлена и несколько обескуражена тем, сколь многие претерпели всевозможные неудобства, чтобы предоставить ей наставника, и не на шутку заинтересована новым знанием, которым Финеллия была готова с ней поделиться. Наставления Финеллии были столь же мягкими и нежными, сколь тщательными и полными, и заставляли Лианнан дрожать от страсти, неведомой ей прежде. В эти минуты, когда Лианнан лежала в её объятиях, Финеллия почувствовала, что до безумия полюбила свою подопечную. Лианнан думала, что ощущает то же самое, путая новообретённое наслаждение с более глубоким любовным чувством. Двое стали неразлучны.
Видевшие их вместе отмечали перемену, произошедшую в Лианнан. Она сохранила своё тихое очарование, но теперь под ним скрывалась пылкая страсть. Ей всё ещё нравилась придворная суета, и она посещала двор так часто, как только могла, наслаждаясь комплиментами, которыми её осыпали, и поздравлениями, адресованными Финеллии за её превосходные наставления белой розы ши.
Финеллия же всё больше и больше подвергалась чарам ревности и старалась оградить Лианнан от тех, кто искал её внимания. В конце концов она не смогла больше выносить придворной жизни и увлекла Лианнан в новое путешествие, обещая показать ей невиданные прежде чудеса. Финеллия привезла её в человеческое поселение и позволила Лианнан наблюдать за работой мастеров. Тайно, прячась от людских взглядов, Финеллия часто приходила в эту деревню. Она наслаждалась изобретательностью её жителей, наблюдая за созданием изощрённых украшений или ярких тканей. Хоть их работы и не были столь прекрасны, как у дивного народа, им была присуща живость, рождённая краткостью людского века, и этим они полюбились Финеллии. Теперь она жаждала разделить своё наслаждение с Лианнан.
Под конец дня Финеллия привела Лианнан к скромному домику на краю деревни, откуда доносились звуки арфы.
"Этот мне нравится больше всех, - прошептала Финеллия своей спутнице, - Эдан — королевский бард, но он часто возвращается в деревню, откуда он родом, чтобы играть для своей старой матери."
Лианнан смотрела на Эдана и слушала песню, которую бард вызывал из струн своей маленькой арфы, сидя рядом с постелью матери. Лицо женщины утратило краски, тело её сотрясала лихорадка, это была древняя старуха, чья жизнь висела на волоске. Сам Эдан тоже был немолод. В его волосах и бороде проглядывали серебряные нити, но загорелые руки, держащие арфу, не утратили силы, а глаза светились добротой. Играя, он что-то успокаивающе нашёптывал, и Лианнан поняла, что он старается облегчить последние минуты жизни своей матери. В то мгновение, когда всё её существо рыдало от его боли, Лианнан полюбила по-настоящему.
Выскользнув из теней позади Финеллии, она вошла в дом и лёгкими шагами направилась к барду.
"Нет! Лианнан, тебе запрещено вмешиваться в человеческую смерть!" - закричала Финеллия, но было слишком поздно. Лианнан тронула Эдана за плечо и села у его ног.
"Играй!" - приказала Лианнан, околдовывая его своей красотой и вожделением. Почти забыв о своей умирающей матери, до предела воодушевлённый прикосновением Гламура, бард начал новую мелодию. Льющаяся из глубины его сердца, она пела о юности и страсти, о любви и потере, ужасном опустошении Зимы и ярком возрождении Весны. В ней был крик новорожденного младенца, смех детей, плач молодых вдов и пришёптывание старости - всё это было в чистом голосе арфы. Люди никогда ещё не слыхали такой песни. Вся деревня собралась вокруг домика матери барда, пока он прощался с ней.
Финеллия посмотрела в лицо барду и увидела, что он обезумел от любви к Лианнан; она посмотрела на Лианнан и увидела, что любовь смертного отразилась в ней десятикратно. Тут старая женщина вскрикнула в последний раз и затихла. Музыка стихла тоже. Руки барда отпустили арфу и бессильно упали. Его грудь тяжело вздымалась, глаза смотрели в пустоту, он сидел на табурете с открытым ртом, откуда стекала слюна. Его взгляд был пуст. Когда песня стихла, Лианнан подняла голову. Она увидела лицо своего нового возлюбленного и пришла в ужас. Она встряхнула его, и арфа упала с его колен на пол, расстроенно зазвенев струнами.
Влетела Финеллия и схватила Лианнан, вздёргивая её на ноги.
"Мы должны идти," - воскликнула она, - "Ты предала всех нас!" С этими словами она потянула Лианнан за собой, поскольку деревенский люд уже начал собирать камни и оружие, перешёптываясь о жуткой магии фей и о краже души. Две ши бежали, пока не оказались далеко от деревни.
Наконец Финеллия остановилась и повернулась лицом к Лианнан, которая всё ещё оплакивала потерю Эдана.
"Я считала, что ты всего лишь невинна, Лианнан, но ты безрассудна и легкомысленна, когда дело доходит до твоих удовольствий. Я не отрицаю, в этом есть и моя вина — я привела тебя посмотреть на людей, и этого я никогда себе не прощу. Моя ревность стала тому причиной. Но ты совершила то, чему нет прощенья. Ты уничтожила одного из тех, чьи мечты создают наш мир и дают нам пищу, и за это я проклинаю тебя."
"Проклинаю тебя разрушением самого дорогого тебе. Я отнимаю твою молодость и красоту, твою невинность и радость. Быть тебе такой же древней старухой, как та, что ты видела в деревенском доме! Будь проклята вечной жаждой того, в чём больше всего нуждаешься, и пусть утоление её не сможет продлиться долго. Пусть ты всегда будешь жаждать красоты, но разрушать её своим прикосновением, и пусть твоя любовь будет горькой отравой для любого, кто познает её. Я проклинаю тебя, Лианнан, и твоё потомство, и да будет так, пока звёзды не изойдут кровью и земля не остынет под твоими ногами. Этим я награждаю тебя - силой Грёзы и собственной смерти. Да будет так!"
С этими словами Финеллия выхватила свой кинжал и перерезала себе горло. Она упала, истекая кровью, а Лианнан согнулась до земли под тяжестью проклятия, наложенного на неё принцессой дома Лиам. Белая роза в её волосах почернела.
Позднее рыдающая Лианнан принесла весть, что Финеллия покончила с собой. Другие, зная о ревности и одержимости Финеллии, поверили, что она сделала это из-за любви к Лианнан. Трагическая история скоро проложила путь ко многим дворам фей, хотя сама Лианнан больше никогда не говорила об этом. Чтобы отвлечь Лианнан от грусти, другие великие дома даровали Лианнан право называть свой дом благородным и занять своё место среди них. В качестве герба дома Лианнан взяла зелёное поле в честь родной Хибернии, золотую арфу в честь Эдана и напоминание о позоре - чёрную розу, прорастающую меж струн арфы и ранящую их шипами любви.
Но Грёза понимает благословения и проклятия по-своему. Ревность Финеллии извратила справедливое негодование против Опустошения людей и само значение её слов. Оно не только мучило Лианнан, но и заставляло её кормиться человеческим вдохновением, если она хотела сохранить свои молодость и жизнь, и весь её дом стал жертвой этого проклятия. Вместо того, чтобы защитить людей, проклятие Финеллии заставило дом Лианнан терзать их так же, как некогда сделала это сама Лианнан.
***
NEW!Два отрывка из Dreams and Nightmares (королевство Арике и Эшеат Странников)
Арике: Империя Скорбей (Ariké: the Empire of Regret)Арике: Империя Скорбей (Ariké: the Empire of Regret)
Что бы ты ни потерял — всё находится здесь. Друзья и возлюбленные, которых ты больше не увидишь, дороги, по которым никогда не пройдёшь, моменты, ради возвращения которых ты отдал бы всё на свете — всё это здесь. Это Арике, здесь рождаются грёзы о былом и том, что могло бы быть.
Когда-то это было самое душераздирающе прекрасное из всех Глубоких Королевств, но ныне Арике погружается в пучину уныния и болезненной замкнутости. Здесь постоянно идёт дождь, холодная непрестанная морось затапливает вечнозелёные леса и приводит к разливам рек. Поля давно смыло, но осталось несколько химер, требующих заботы. Сейчас в Арике остаются преимущественно создания скорби и памяти или чужаки, пришедшие поживиться сокровищами королевства. Все прочие впали в тревожный сон без сновидений, сон забытых снов.
Над тонущими землями высится спиральная башня без окон, в которой, словно пленники, заперты близнецы-наследники королевства. Согласно старым легендам и новым слухам, когда-то они были истинными феями, заключёнными в Арике для их же собственной безопасности, для защиты от агонии времени и Банальности. Теперь же Грёза может разрушаться и умирать, но близнецы останутся живы, вечно защищённые и вечно печальные.
Знающие китейны говорят, что Арике — это ключ ко всему, что пошло не так с волшебным Миром Чудес, превратив его в Мир Тьмы. В какой-то точке в прошлом пути Грёзы и Земли разошлись, и сердце Арике было разбито. Ныне прекрасный мир льёт слёзы и, как может, отгораживается от горького будущего; законные правители заколдованы своими стражами и держатся в изоляции от своего королевства. Земли пустеют, и все бедствуют.
Стеклянные Высочества
Их имена Решиам и Эрикель (Reshiam and Erikelle), а их сердца были изъяты для сохранности старейшим и самым доверенным помощником их отца, короля. Они являются одним из самых прекрасных зрелищ в Грёзе: бледные и утончённые, с испуганным взглядом изящных фарфоровых статуэток.
Возможно когда-то это были ши Аркадии, но они не помнят ничего, кроме заключения в Башне Наутилус. Сейчас они являются химерическими созданиями, полностью застрявшими в Грёзе. С потерей сердец их тела превратились в хрупкое стекло, и если им когда-нибудь пришлось бы засмеяться, их смех звучал бы, как звук челесты или стеклянных колокольчиков.
Они не только заперты, но и заколдованы. У Решиама магия забрала дар речи — если проклятие не будет разрушено, он никогда больше не заговорит собственным голосом. Эрикель не может прикоснуться к еде без того, без риска смертельно заболеть. Мысли о еде удручают её, но как бы голодна она ни была, ей приходится довольствоваться соками и орехами. Поскольку их стеклейшества так хрупки, им запрещено подвергаться физическими нагрузкам и даже ходить больше, чем на несколько шагов — прислуга в Башне боится, что один (или оба) из наследников престола упадёт и разобьётся, обрекая Арике на ещё более печальное существование.
Когда-то, на заре заключения их высочеств, множество героев приходило к Башне ради спасения их и королевства. Никто из них не преуспел, и теперь «мёртвые сезоны» между появлениями героев тянутся невыносимо долго. Чтобы справиться со скукой, Решиам и Эрикель проводят дни, глядясь в зеркала и делая вид, что на самом деле смотрят в окна на мир вокруг башни.
Согласно некоторым слухам, им бы очень хотелось снова стать истинными феями; другие говорят, что они никогда ими и не были, но хотели бы стать, если бы только у них хватило сил и возможностей попробовать. В любом случае, лекарство от их состояния есть одно, старое и проверенное: истинная любовь, преодолевающая всё.
Младший Полковник (the Minor Colonel)
До тех пор, пока с близнецов не будет снято проклятье, Младший Полковник является регентом Арике. Именно он является реальной властью в королевстве, контролирует его водянистую магию и поддерживает в порядке деморализованное, но всё ещё остающееся верным войско. Пять Ручных Птиц Арике охраняют границы королевства от опасных чужаков, хоть и не без оговорок. Ветхий Батальон (Ramshackle Battalion) и секретные агенты Мозгового Центра (Brain Trust) врываются в сырые дома и школы, чтобы добиться покорности, допрашивая любого, кто покажется им нелояльным к политике Полковника.
Всё это неудивительно, ведь именно Полковник заколдовал близнецов и похитил их сердца. Он утверждает (с типичной химерической логикой), что действовал исключительно в их интересах, чтобы защитить от опасностей и душевных мук мира вне Грёзы. Он говорит, что всего лишь охраняет детей своего друга, последнего короля, их отца.
Младший Полковник — химерический персонаж, сделанный из газет и гофрированного картона в форме большого крепкого мужчины. Для защиты от сквозняков и плесени он всё время носит доспехи. Также он весьма гордится своими ухоженными усами, забыл своё имя (если когда-нибудь его имел) и определённо может считаться вполне безумным.
Башня Наутилус (the Nautilus Tower)
На холме посреди королевства изящно закручивается в спираль Башня без окон и дверей, и лишь на самом её кончике, во многих сотнях футов над землёй, можно отыскать единственное отверстие. Те немногие необходимые сообщения с внешним миром, которые дозволяет Полковник, происходят через это отверстие и совершаются с помощью Ручных птиц или личных союзников Полковника, Пчелиного Народа (Bee-Folk), которые доставляют продовольствие внутрь и выносят наружу регентские эдикты.
В однообразных холлах и пустых бальных залах Башни бродят, сидят в размышлениях или забиваются в углы и плачут о прошлом Мечтатели. За исключением этого, Башня спит, приходя в движение только при появлении принца или принцессы, которые постоянно ищут выход. Музыкальные инструменты и телефоны хранят молчание, только звук падающих капель раздаётся под сводами Башни.
Поскольку специфическая форма Башни допускает просачивание дождевой воды внутрь, Полковник вынужден переводить свой двор на всё более и более высокие этажи, поскольку нижние затапливает. В нескончаемых попытках остановить подъём уровня воды слуги замуровывают неиспользуемые комнаты и заколачивают двери. Сотни комнат, включая большую часть легендарного Архива Башни, закупорены толстыми слоями воска и смолы. Другие комнаты становятся случайными хранилищами магических штандартов и символов власти королевства, где те погребены под горами мусора и оставлены на милость подступающей воды. Говорят, Полковник особенно тщательно проследил, чтобы под водой остались записи старого короля — возможно, это потому, что помять о друге безмерно его печалит.
Мудрецы говорят, что Башня Наутилус является рогом отца всех единорогов, что погребён под королевством. По легендам Арике было выстроено на его спине, и однажды он восстанет вновь в своей мощи. Когда это случится, эти земли будут уничтожены, или исцелены, или всё вместе.
Варвары
Среди творящегося в королевстве хаоса даже иррациональные страхи Полковника оказались не напрасны. Странные и корыстные существа со всей Грёзы приходят в Арике, чтобы подобраться к забытым и оставленным без присмотра сокровищам королевства. Пробираясь через колючие заросли, которые раньше преграждали путь в королевство, эти алчные химеры пожирают гниющие злаки и разоряют заброшенные дома. Немногие оставшиеся порядочные люди стали подозрительными и не рискуют говорить в открытую с чужаками, опасаясь, что те либо варвары-грабители, либо, что ещё хуже, агенты Полковника и его тайной полиции.
С тех пор, как страна обескровлена чужаками, грёза Арике растеряла своё великолепие, но теперь, более чем когда-либо, даже более чем в Золотом Веке, она верна своей сути. Разрыв между Миром Чудес и Миром Тьмы всё расширяется, а Арике, смываемая дождями, тает, как мечта о сахаре. Тем временем сердца Мечтателей, поддерживающих королевство, всё больше цепенеют и стекленеют. Мало осталось тех, кто до сих пор верит в приход героя или истинной любви, сама идея кажется детской и слишком идеалистичной. А юные принц и принцесса продолжают забывать мир, который они никогда не видели, и Зима подбирается всё ближе.
***
Эшеат СтранниковЭшеат Странников
*Не сходи с тропы.
Дорога ведёт только в две стороны: туда и оттуда. Ты пришёл оттуда, ты направляешься туда. Всё остальное - это помехи, которые могут и вовсе сбить тебя с пути, и в этот момент ты будешь потерян во всех смыслах этого слова. Потерявшись, ты вынужден полностью полагаться на волю случая, а это не лучшая ставка.
*Никогда не возвращайся по своим следам.
Ты в пути. Иди вперёд. Не трать время, чтобы оглянуться через плечо или пересмотреть своё решение. Если ты пришёл в место, которое тебе не нравится, не пытайся отменить происходящее, просто развернувшись и уйдя обратно. Никакого "обратно" уже не существует. Двигайся дальше.
*Путешествие - это не экскурсия.
Ты идёшь по троду с какой-то целью, в противном случае ты всего лишь турист. Идти по троду с какой-то целью - это и есть путешествие, а значит, всё происходящее вокруг будет подчиняться логике истории, а не банальной логике. Каждая мелочь имеет значение. Кто угодно и что угодно, встреченное по пути, играет свою важную роль. Выбирай: либо ты у них чему-нибудь научишься, либо они сами преподадут тебе урок.
*У путешествий есть свои правила.
Не уклоняйся от приключений. Приключение - это цена, которую ты платишь за путешествие. Если не хочешь встреч со странными (иногда опасными) людьми и ситуациями в пути, лучше оставайся дома. Ты вышел в путь, чтобы прийти куда-то, где ты ещё не был, не так ли? И как ты определишь, что ещё не был здесь, если всё вокруг знакомое и безопасное?
*Помни, куда идёшь.
Постарайся сконцентрироваться. Не дай другим путешественникам по тродам преподнести тебе урок об опасностях отвлечения или недостаточно хорошего целеполагания. Придерживайся Пути - для этого он и существует. Не передумывай и не сворачивай на полдороги. Сперва доберись туда, куда намеревался сначала, а потом, если не передумал, уже иди куда-то ещё, начиная новое путешествие.
*В дороге время не существенно.
Не торопись. В спешке ты упускаешь не только то, что вокруг, но и то, куда ты идёшь. В спешке ты теряешь свой путь. Помни, что время, проведённое в дороге, выпадает из обычного времени. Когда ты в грёзе путешествия, ничто в "стабильном мире" не имеет значения.
Запомни: мы вполне можем останавливаться тут и там, чтобы понюхать цветы Грёзы (dream-roses). На это у нас времени хватит.
***
NEW! Несколько интересных мест в Ирландии из Immortal Eyes: Court of All KingsНесколько интересных мест в Ирландии из Immortal Eyes: Court of All Kings
Лес Сокрытого Короля (the Forest of the Hidden King)
Дубовый лес в Национальном Парке Гленвех скрывает фригольд древнего короля фей. Гламур, защищающий его поляну, излучает такое мощное зачарование, что только Китейны могут преодолеть путаницу тропинок и выйти к ней из обычного леса.
Китейны, которых грёзы выводят к королевскому фригольду, обнаруживают, что лес вокруг них меняется с каждым шагом. Дубы начинают перемежаться берёзами, тисами, падубами, ясенями, рябинами и другими священными деревьями. Сначала меняется вид всего леса, а затем начинают меняться сами деревья - их листья, кора и плоды кажутся отлитыми из чистых серебра, меди и золота или принимают форму кристаллов алмаза и других драгоценных камней. По лесу рыщет множество причудливых химер, иногда они, призванные королём, служат проводниками Китайнам, чаще же всего они являются защитниками от незваных гостей.
К сожалению, заражённые Банальностью тела подменышей не могут зайти глубоко, без того чтобы не стать угрозой безопасности Сокрытого Короля. Даже круг доверенных аристократов-ши, известных как Всадники Серебряного Двора, не осмеливается продвигаться дальше просвета среди деревьев, называемого Долиной Сновидцев (Dreamers' Glen). Этот зачарованный уголок, усыпанный дикими цветами и обрамлённый защитным кругом из могучих дубов, служит местом встречи короля и его подданных, которые приходят сюда и укладываются спать, чтобы во сне получить аудиенцию у своего сюзерена.
В истинном сердце фригольда, Долине Короля (King's Glen), располагается замок короля Мельшьяра (Meilseoir [MEL-shyahr] - имя значит "король") и его Очаг, окружённый стоячими камнями. Внутри кольца камней начинается древний трод, который контролирует король. По общему мнению этот трод ведёт к самым значимым фригольдам Хибернии (некоторые из которых уже прекратили своё существование или стали недоступными каким-либо иным образом), включая легендарный Остров Грёз (Isle of Dreams). Тродом невозможно воспользоваться иначе как в сопровождении короля или кого-то, кто обладает подходящим запасом Гламура и соответствующим знанием Гримуаров, чтобы понять, как по нему перемещаться.
Meilseoir (MEL-shyahr)
Он старше самой истории, его называли многими именами (в том числе, именами богов), Meilseoir был и остаётся скрытым источником большей части Гламура, удерживающего мегалиты и волшебные холмы острова от полного падения в Банальность. Предвидя грядущую судьбу фей, он заперся в темнице своего леса, ожидая дня, когда предсказание королевы селки будет исполнено.
Там он и ожидает, создавая химер и строя воздушные замки, чтобы сделать своё изгнание выносимым. Владение Искусствами времени и сновидений, к счастью, позволило ему избегнуть тоски, которая со временем убивает прочих фей, отступивших в Грёзу, чтобы скрыться от Банальности, и обнаруживших себя в одиноком заточении. Мало что может случится в Хибернии без того, чтобы король не узнал об этом — при помощи отростков снов, которые дотягиваются до него из самых отдалённых уголков, или от Всадников, приносящих новости. Время от времени он способен преступить порог своей грёзы и призвать к себе определённого Китейна. Однако заставить избранника ответить на зов он не властен.
Несомненно долгая изоляция в долине свела Meilseoir с ума. К счастью, его безумие приняло форму чрезвычайной приверженности долгу, который он возложил на себя давным-давно.
Серебряные Врата и Остров Грёз (Silver's Gate and the Isle of Dreams)
Остров Грёз сиял над водой, изумрудная зелень его плавно вздымающихся берегов была увенчана округлым холмом в центре острова. На холме высился волшебный замок с хрустальными шпилями и призматическими башнями. Перед воротами замка стояла пара каменных статуй, изображающих рыцарей, изящно одетых и с длинными развевающимися волосами.
Jackie Cassada "Court of All Kings"
Легендарный Остров Грёз, располагавшийся в виду мыса острова Акилл, прежде нёс на себе Двор Всех Королей (Court of All Kings) и Серебряные Врата. После яростных битв, происходивших под конец исхода ши в Аркадию, он скрылся в пучинах волн. После Раскола остров почил в пузыре приглушённого Гламура на дне океана.
Когда Остров был действующим фригольдом, он представлял собой кусочек Аркадии в мире смертных. Почти идеально круглый, размером примерно с Инишир, в химерическом облике остров поднимался к центру и венчался округлым холмом, на вершине которого стоял воздушный замок, а в нём - Чертог Сиятельных (Hall of the Shining Ones), где четырежды в год, в каждую смену сезонов, собирались короли и королевы Ирландии. Стоявшая у подножия замка арка Серебряных Врат обеспечивала относительно лёгкое перемещение между смертным миром и Аркадией.
После Битвы Серебряных Врат серебряные колонны, прежде поддерживавшие проход, заменила пара безглазых каменных статуй - застывшие останки братьев-близнецов, чья злоба привела к затоплению острова.
По традиции охраной Серебряных Врат занимались селки, живущие поблизости в Тюленьих Пещерах (Seal Caves) острова Акилл.
Тюленьи Пещеры: владения селки
Природные пещеры, лежащие под горой Сливмор, скрывают фригольд селки, существующий ещё с дораскольных времён. Здесь живут потомки исконных стражей Серебряных Врат. Со времён исчезновения легендарной королевы Мералы, попавшей под власть собственного проклятия, направленного на вздорных Китейнов, чья вражда преградила путь в Аркадию её собственным сородичам, селки отказываются выбирать другую королеву. В их легендах говорится о временах, когда проклятие Мералы будет снято, и сама она освободится и займёт своё законное место первой из селки.
Мерала, Королева Селки
Мерала, обладавшая большой силой и великой страстью, была признанной королевой селки сотни лет назад. Столкнувшись со строптивостью двух братьев-ши, не дававших другим Китейнам пройти через Серебряные Врата до тех пор, пока не решится их собственная свара за то, кто пройдёт первым, Мерала поначалу умоляла их уступить дорогу. Когда они отвергли её мольбы за свой народ, и она поняла, что селки обречены на изгнание вне Аркадии из-за этой свары, Мерала прокляла братьев и наложила на сами врата заклятье, что они могут быть найдены и открыты только при определённых условиях. Она произнесла это проклятие на пике Раскола и была поймана в его ловушку вместе с братьями и вратами.
В своё время королева Мерала пользовалась уважением и признанием как среди селки, так и среди прочих фей. Никто так и не занял её места на троне. С того времени, как она оказалась заключена под волнами, у селки не было другого монарха, только лидеры небольших групп. О судьбе королевы селки рассказывают сказки, передавая их из поколения в поколение с уважением и трепетом.
Замок Мерфолков
Задолго до Раскола на Скеллиг-Майкл размещался замок, принадлежавший мерфолкам, обитавшим в прибрежных водах Ирландии. Здесь, в уединённом великолепии, феи вод принимали своих сухопутных сородичей. Однако с приходом монахов мерфолки отбыли в иные края — некоторые говорят, что в Аркадию, прочие утверждают, что они затаились под островом, оставаясь в своих подводных владениях, недоступных надводному миру.
Клариконы утверждают, что существует ещё один остров, Каэр Скеллиг, находящийся меж видимых островов Скеллиг. Скрытый от взгляда смертных сильными чарами, этот волшебный остров служит убежищем небольшой группе древних фей, застрявших в этом мире после закрытия врат в Аркадию. Другие истории говорят о том, что третий Скеллиг является базой Китейнов-пиратов, грабящих фригольды большого острова ради сокровищ и остатков. Ни один из слухов нельзя назвать подтверждённым, однако селки, селящиеся неподалёку от островов Скеллиг, иногда занимаются исследованиями прилежащих вод в поисках намёков на существование острова.
Дун-Энгус
Когда-то Дун-Энгус был крепостью легендарного вождя Фир-Болгов, однако после изгнания его народа войском Туата де Данаан на запад Ирландии, замок стал могущественным оплотом магии фей. После того как исконные обитатели его покинули, принц из дома Дугал обнаружил глубинную связь тройного каменного круга со спящей магией земли. Используя Гламур, чтобы вызвать и пробудить спящую мощь, этот безымянный принц создал основательное хранилище, где укрыл некоторые из самых ценных сокровищ ши. Предчувствуя неизбежность отбытия его рода из мира смертных, этот предусмотрительный лорд задумал запечатать сокровищницу с магическими артефактами в надежде, что придёт время — и ши вернутся сюда. К сожалению, его мечтам не суждено было сбыться — он только начал собирать свою коллекцию, как силы Раскола вынудили его отбыть в Аркадию через ближайший портал, Серебряные Врата. Он пал в битве, разразившейся у врат в последние часы, его мечты оказались навеки разбиты, а ключ от его сокровищницы — утерян.
В Междуцарствие небольшая группа слуагов провозгласила Дун-Энгус своим фригольдом, сочтя известняковые скалы и каменистую почву Инишмора идеальной для места жительства. Эти предприимчивые Китейны дополнили это место собственной химерической защитой в виде ловушек и головоломных лабиринтов. И хотя они хорошо исследовали как физическую, так и химерическую структуру замка, сокровищницу они так и не обнаружили. Они ощущали мощные эманации Гламура, но те были вне их досягаемости. Тем временем слухи о великих потерянных сокровищах просочились к другим Китейнам, и скоро за Дун-Энгус стали вестись бои, и множество раз он менял хозяев до возвращения ши.
Сейчас в Дун-Энгус живёт табор Неблагих Китейнов, включающий слуага, потомка первых обитателей фригольда; они превратили замок в неофициальную ставку командования и собираются со временем отстранить ши от власти. Они, конечно, тоже слышали сплетни о погребённом под их фортом сокровище и надеются, что, помимо прочего, там найдётся какое-нибудь хорошее оружие, которое можно будет обратить себе на пользу. Всё что им нужно — это найти кого-нибудь, кто сможет открыть им тайну местонахождения сокровищницы.
@темы: матчасть
-
-
29.02.2020 в 16:05-
-
01.03.2020 в 21:31-
-
01.03.2020 в 22:01Dreams & Nightmares упороты, всё никак не дойду толком вчитаться.
-
-
02.03.2020 в 18:56-
-
28.03.2020 в 23:39Королева селки и Серебряные врата. Как интересно!
-
-
29.03.2020 в 20:37Что касается королевы селки, то мы с Руш тут вспомнили, что есть же ещё китбук селочий - может, там про неё ещё больше! (а может, конечно, ровно столько же).